отвечает – массовая гибель тропических лесов из-за засухи и превращение их в африканские саванны…… Обезьянам не на чем стало сидеть, и они пошли пешком.
Если вам смешно, то мне не до юмора от таких постулатов. Даже менее сообразительные животные знают, куда следует откочевать, если корма на данном месте не хватает.
А уж приматы и подавно!
Тропические леса никогда в Африке не исчезли, и нормальные обезьяны просто откочевали вслед сокращающимся лесам.
Но тут их подвел противоположный процесс, по известному принципу «не всё коту масленица, будет и великий пост». Генетическая продвинутость приматов настолько выделяла их в окружающей фауне, что они век от века стали прогрессировать в численности и общей биомассе, по графику, сопоставимым с современным ростом человечества на планете. И в этом случае им действительно не стало хватать растительных пищевых ресурсов.
И тут вступает в силу третий фактор их биологии.
Наиболее генетически пластичные виды приматов, способные к быстрым мутационным изменениям, и наиболее физически мощные, принялись искать пищу на земле в буквальном смысле. Они быстро усвоили, что, несмотря на всяческие опасности, игра стоит свеч. Всякие там жуки, муравьи, черви, которых можно выкопать сучком из земли, а также ящерицы и змеи, которых запросто зашибить насмерть очищенным от листьев прутиком, много сытнее простых стеблей и листьев, которых, впрочем, и на земле хватало. Вот этот аспект перехода продвинутых приматов на предпочтительно белковый тип питания оказал решающее воздействие на их фенотип (увеличение их массы и самое главное размеров и структуры головного мозга), способного адаптироваться к быстро меняющимся условиям, в том числе и касающихся разнообразия способов охоты на всевозможную дичь.
Отсюда мы делаем два важных вывода, противоречащих традиционной науке в том, что человек «разумный» появился в тропической Африке.
Первый – он не мог появиться в поясе африканских влажных тропических лесов по той причине, что там не нужно думать «о хлебе насущном». Чего – чего, а уж свежих листьев кругом вдоволь.
Второй – он не мог появиться и в саванне с её изобилием стад зебр, антилоп гну и прочей живности, только потому, что угнаться за ними в открытой местности он никак не мог (скорость бега рысью двуногого животного почти всегда много ниже скорости скакового аллюра его четырехногого собрата).
А изощренных способов охоты этот примат ещё не изобрел. Тем не менее он слез с дерева и дал целую цепь эволюционирующих генотипов гоминидов (№3 на картинке – человек прямоходящий или умелый, №4 – неандерталец. №5 – кроманьонец). Они достаточно разные по облику, хотя, если взять современные данные генетического анализа, эти расходящиеся ветви мало в чём отличались.
Фенотипические расхождения были много более
