двери, где расставлены столы, стулья, розетки, а где дремлют пальмы и цветы в горшках. Потому как вся линия жизнь выпрямилась в тот момент настолько, что был виден ее край. От этого действо перестало играть красками, оно свелось к поступкам, которые неминуемо подведут к этому обрыву. Поэтому нужно было подобрать слова; направить все свое естество; принимать решения быстры оперировав всем, сведя месяцы в секунду! Так что все эти детали можно очертить линиями контура, так оно и рисовалось. Да же больше именно так я и видел.
Двери здания, что передо мной, были обозначены линиями, на белом листе бумаги. А с сади все пиршество красок. Холл, то же линии стола, лифта, ковра, лестницы, кнопок, дивана, и не единого цвета более. За столом не было никого, хотя должно было быть. У лифта нажал на кнопку и вот новый цвет красный, означающий что лифт не работает. Ну и лучше, я не знал где и куда идти, а так пройду по каждому этажу. 1. 2. 3. 4. 5. 6. Затем еще и еще, я уже сбился, вернее перестал считать.
И вот идя по очередной, какой уже по счету? Заходя на каждый этаж ведь не знал на какой произойдет действо. И вот зайдя, я просто не могу не повторить, на очередной увидел картину, «цвет» что видел только у входа. Пол. На этажах была плитка, на каждом из них – была плитка, не важно какого цвета. Этажи были разбиты на комнаты, но контур этой плитки заходил в каждую, пол был един. Представьте сколько это метров такого огромного здания, не сто, а тысяча, и не одна, всего на одном этаже. И вот зайдя на один из этажей, вернее с лестницы, с последних двух ступенях что… С последних двух уже капал кровь. А открыв дверь на этаж, я увидел пол, на котором не было видно плитки, идеально гладкая поверхность, ярко алого цвета. Не было ни единого пятна, только красный цвет. Ни единого шва плитки, словно весь пол – из ярко алого мрамора. И тела людей. Вот что было. Все белое, кроме крови, тел, оружия, а все остальное, словно рисунок карандашом на бумаге!
Где, есть только контур, а здесь на этом этаже. Были не только границы, была эта кровь, и черная дверь в отдалении, у которой. Что за дверь, я ее узнал, понял на каком именно этаже я… Кабинет. Хм, хм, даже кровь не осмелилась хоть едва заступить за порог. Жидкость остановилась в сантиметре от двери, очертив ровную прямую. Отворив дверь я не увидел отца, ни единой капли крови, отпечатка ботинка. Но мои то в крови и сделав шаг, я словно сотру эту «линию», что остановилась?! И так оно и вышло сделав шаг это грань, вернее так, линия осталась, а то место где была моя нога прежде. На нем стала едва просвечиваться плитка, а то место, куда я водрузил свою поступь, округлилось, ярка алой «краской». А затем краски вернулись, но только именно в этот кабинет, за порогом все так же был набросок карандашом.
На столе было множество бумаг, их было столько, но отчего-то я взял вот этот листок с наброском, написанном от руки. Фразы вырванной из контекста но отчего-то именно за эти строки зацепился мой глаз.
Отдаваясь на волю
