отправляет ее на смерть… или Эстер не ценит ничью жизнь, кроме своей собственной?
Не было никакого смысла задавать вопросы, взывать к доводам рассудка или давить на жалость… поэтому Милада, не добавив больше ни слова, пулей вылетела из столовой. Девушка была на таком взводе, что даже не стала особенно утепляться и вышла в метель в чересчур легкой для подобной непогоды одежде…
* * *
Когда Милада скрылась за дверью, в столовой в очередной раз повисло молчание – напряженное, душное, почти осязаемое; казалось, эту липкую тишину можно буквально резать ножом. Карл и София продолжали ужинать, но ели как будто без аппетита, не поднимая глаз от своих тарелок. Эстер рассеянно улыбалась, задумчиво размешивая сахар в чае.
Наконец, Карл с оглушительным звоном отложил вилку в сторону (София от неожиданности вздрогнула) и недовольно посмотрел на сестру.
–По-моему, ты перегнула палку, крошка, – мрачно заметил он.
Эстер подняла брови и с улыбкой взглянула на брата.
–Вот как? – надменно спросила она. Потом повернула голову к матери и обратилась уже к ней: – Ты тоже так думаешь, мамочка?
София нехотя подняла взгляд на дочь и, убедившись, что та успокоилась и не собирается биться в истерике, осторожно ответила:
–Ну… да. В каком-то смысле… понятно ведь, девочка никаких подснежников не найдет…
–Ну и а вдруг? Она довольно смышленая…
–Ты постоянно говоришь, что она дурочка, – едко возразил Карл. – Переменила мнение?
Эстер слегка покраснела:
–Ну, говорят ведь, дуракам везет… вдруг ей повезет?
Карл возвел глаза к потолку и демонстративно всплеснул руками.
–Как, как может повезти в такой заведомо нелепой ситуации?! – патетично вопросил он. – Когда ты начала верить в чудеса?!
Эстер аккуратно промокнула губы салфеткой и неторопливо поднялась из-за стола.
–Все равно, дело сделано, – без тени сожаления заметила она, глядя на брата сверху вниз. – Сделано, понимаешь?
С этими словами девушка покинула столовую, причем шла напевая и как будто пританцовывая.
Когда перестук ее каблучков затих на втором этаже, София рискнула заговорить.
–Ну… и что ты думаешь обо всем этом, сынок? – робко спросила она странно притихшего Карла. – Что будет?
Карл хмуро глянул на мать, которой непривычно было видеть своего язвительного сына серьезным и даже мрачным.
–Что будет? – утомленно повторил он. – Думаю, у нас мало шансов увидеть Миладу снова… по крайней мере – живой.
София содрогнулась и побледнела, а парень мысленно добавил:
“А жаль… она была хорошенькой крошкой…”
* * *
Эстер долго лежа без сна. Хмуро смотрела в темный потолок, исчерченный призрачными тенями (ночь выдалась лунная) и силилась отогнать из памяти лицо Милады. Пыталась – и не могла. Взгляд
