немного.
– Вроде бы нет. Но это, конечно, не наш район. Хочешь, чтобы я сводки посмотрел?
Журналист в душе Ильи сделал было стойку: вдруг получится стоящий материал? Но потом он подумал, что это не имеет смысла. Во-первых, Митины слова никак не могли заслуживать доверия. А во-вторых, ему осточертел этот отель вместе с его прошлым, настоящим и всеми тайнами, вместе взятыми.
– Нет, забудь, – ответил Илья. – Этот Митя, похоже, не в себе. Ему там то ли демоны мерещились, то ли привидения. Хроник дня, короче.
Он улыбнулся, но ответной улыбки не получил.
– Всякое в жизни бывает, – сказал Миша. – Я после весенних событий уже ничему не удивляюсь. Но в одном ты точно прав: если в «Петровском» что-то нечисто, лезть туда тем более не стоит.
Больше к этой теме друзья в тот вечер не возвращались.
Илья полагал, что, сдав статью Щеглову, он закрыл эту тему навсегда, что про отель «Петровский» можно благополучно забыть.
Как показали дальнейшие события, он сильно ошибался.
Глава седьмая
Ноябрь с его серыми вечерами, мокрым снегом и промозглым ветром наконец-то закончился. Дни были до краев наполнены заботами, Илью затянуло, завертело в хороводе дел, которые не отличались разнообразием: дежурства в больнице да работа, а в свободные минуты – косметический ремонт в квартире, который Илья делал своими силами, пару раз попросив помочь Мишу.
Потом, когда мать перевели в реабилитационный центр, стало легче: дежурить возле нее не требовалось, только навещать. Илья старался приезжать каждый день: врачи сказали, это важно, поможет матери восстановиться.
Илья знал, что медперсонал больницы и центра относится к нему с уважением, хотя и удивился бы, если бы кто-то рассказал ему, как часто они с матерью становились предметом обсуждения в ординаторской и сестринской.
– Каждой матери такого сына только пожелать можно, – говорила лечащий врач. – Любо-дорого посмотреть, как он за ней ухаживает.
– Не всем так с детьми везет, – откликались ее коллеги.
Ирина шла на поправку на удивление быстро, хотя организм был изношен, многолетнее злоупотребление алкоголем сделало сосуды хрупкими, как тонкое стекло. Она могла самостоятельно, хотя и с трудом, ходить, справляясь все лучше и лучше; правая рука работала плохо – это было уже не исправить, но самым серьезным повреждением стали проблемы с речью: Ирина все понимала, но не могла говорить, как прежде, и это, судя по всему, было необратимо.
– Вы не представляете, как она старается, – сказала Илье доктор из реабилитационного центра. – И делает это ради вас. Ждет вас постоянно, в окно смотрит.
Потому Илья и не пропускал ни дня, даже если совсем не было времени, все равно приезжал – договорился, чтобы его пускали в любое время, не только в часы посещения больных. Центр был хороший – спасибо Мишиному отцу, и Илья надеялся, что со временем мать оправится окончательно, хотя надежды на полное исцеление не было.
