все с положительным результатом тестирования и в состоянии средней тяжести. Но это не шло в сравнение с проблемами, о которых рассказывали другие клиники. Мы в это время обсуждали не столько поток больных, сколько работу в средствах защиты. Нас предупреждали, что это крайне дискомфортно, что порой приходится «доделывать» существующие средства с помощью лейкопластыря и бинтов (добавляя по вкусу немного мата).
Мое утреннее общение с Николой и Сандро оказалось довольно забавным.
– Как дела, коллеги? Как красная зона? Поглотила полностью или частично? Как маски?
Три часа никто не откликался. Первым на связь вышел Сандро:
– Ощущение, что мне на лицо села сама госпожа удача, у которой есть еще и сифилис.
В переводе: «Медицинский респиратор и защитные очки очень сильно давят на лицо, особенно в области носа и губ, что приводит к значительным потертостям и раздражению кожных покровов».
Никола тоже мой ученик, и в него я, что называется, вложил всю душу, научил почти всему, что умею сам. Он всегда настроен оптимистично и никогда не жалуется. Вот и сейчас:
– Жарковато, но жить можно. Я всё равно не смогу описать свои ощущения так же ярко, как Сандро.
После этого в чате снова наступила тишина. Все легли спать.
Мне хотелось узнать о впечатлениях других коллег и друзей, особенно реаниматологов, которым всегда выпадает наиболее тяжелая работа. Решил написать Андреа.
– Привет, дорогой. Сколько в реанимацию поступило?
– Четверо, в том числе один врач. Заразился на работе. Двусторонняя пневмония, тяжелая. Неделю болел, думал – всё лучше становится, и вот на тебе. Типичный врачебный сценарий.
– Что будете делать?
– Пока просто дышит кислородом, без искусственной вентиляции легких. Ну и терапия обычная. Дай бог, вытащим.
Забегая вперед, скажу, что того врача наши реаниматологи выходят и через день отправят в отделение на долечивание. Этот случай оказался удачным.
8. Средневековье
Я сижу в загородном доме с семьей. Почти досмотрел «Игру престолов». Хороший фильм, ничего не скажешь. Условное средневековье. И вот, глядя, как герои рубятся мечами и топорами, невольно начал размышлять. Как долго тогда жил обычный человек? Лет сорок – пятьдесят? Его жизнь могли внезапно оборвать грабители или солдаты, вульгарный аппендицит или другая (по нашим меркам, нехитрая) хворь, а главное – практически любая инфекция. Ситуация почти не менялась до появления антибиотиков, которые были открыты – с исторической точки зрения – буквально «вчера».
В Праге есть памятник в честь победы над чумой. И в Вене, по-моему, тоже. Победы?! Еще недавно мне казалось очевидным, что я родился в самые прекрасные времена в истории человечества. Чумы нет. Нацизм побежден. Люди больше не умирают от кровоточащих, рваных и гниющих ран. Как выяснилось, по-настоящему изменились только средства массовой
