время до того, как Пётр подал им помидоры с брынзой, тушеного сазана в винной заливке, орехи и курагу в вазочке и бутылку белого вина, они молчали и смотрели в окно. Пётр, мрачный как туча, отвесил им полупоклон, пробурчал что-то вроде «Приятного аппетита» и ушел к себе на кухню.
Кушанья были отменными, вино – тонким, но Аня лишь чуть пригубила его, не ощущая вкуса.
Филатов, казалось, потерял к ней всякий интерес, расслабленно глядя в окно и крутя в руке бокал с вином. За окном медленно зажигались огни, разбегаясь яркими дорожками по тёмной воде. Аня устало подумала, что дома сидит голодный попугай, а на автобусе пилить еще полчаса, и то, если повезёт. Когда они доели десерт, гендиректор сказал Ане:
– Вот еще что, Анна Егоровна. Не очень приятно говорить об этом, но все же. Дело в том, что женщины, занимавшие этот пост до вас, всегда заканчивали тем, что пытались влезть ко мне в постель. И некоторым это даже удавалось. Но с работой они незамедлительно расставались. Я не смешиваю дела и личную жизнь.
– Думаю, вам нечего опасаться подобного с моей стороны, – довольно резко ответила Аня, чувствуя подступающее раздражение. Подумаешь, плейбой нашелся.
– Я предупредил, – спокойно сказал Филатов. – Завтра к десяти часам я вас жду на рабочем месте.
– Ну рассказывай… колись, давай! – подпрыгивала нетерпеливо Нинка.
Аня вяло посмотрела на нее. Времени было почти одиннадцать, спать хотелось неимоверно, но Аня знала, что Нинка и Ирка весь день держали за нее «кулачки». Они имели полное право всё знать. Аня чуть поморщилась. Ну, почти всё.
– Чайку попьем? – спросила она.
– Я еще в семь свежий заварила. Кто же знал, что ты до ночи проторчишь, – они отправились на кухню.
Аня очень любила свою кухоньку. Там было очень уютно и почти всегда тепло даже в стылые, промозглые зимние дни. Но сейчас в Приморье разгар бархатного сезона и окно под вышитой тюлью приоткрыто. Попугай пронзительно желтого цвета по кличке Лимон недовольно чирикал, запертый в клетке.
Нинка только ахала, слушая подробности Аниного приема на работу. И Аня тоже разошлась, забыв про усталость. В конце концов, не каждый день приваливает такое счастье. Напившись зеленого чаю с липовым медом и всякими дорогими конфетами, прикупленными по случаю торжества, они хохотали, развалившись на кровати, над Аниными приключениями, пока их совсем не сморило.
Нина часто оставалась ночевать у Ани. Она позвонила родителям, поболтала с ними немного и ушла в ванную. Аня лежала уже под одеялом, уставившись в потолок. Голова гудела, словно набитая какими-то железками. «Может, у меня и впрямь там микросхемы» – заторможено подумала она. «Секретарь, компьютер и насмешница…».
Нина вернулась уже в ночной рубахе, пахнущая свежестью и, как ни странно, чем-то лесным, неуловимым. Никакие, даже самые изысканные духи не способны создать такой чудесный аромат.
– Знаешь, – сказала она серьезно, забираясь под одеяло. – Мне тут показалось…
У Ани немедленно ёкнуло в груди. Ну вот,
