вздрогнула, словно он сделал предсказание вместо того, чтобы участвовать в той же самой игре, которой она уже уделила так много своего внимания.
Но вокруг них были только леса. Ветер едва проникал сквозь кроны деревьев, а деревня с жителями была далеко-далеко отсюда.
И Доминик уже поцеловал ее.
Какого еще предложения он от нее ждет?
Глядя на Доминика Джеймса, Лорен чувствовала себя так, будто не знает себя. Она дрожала и нервничала. Она почти лишилась дара речи, и ей это совсем не нравилось.
Но она не повернулась и не ушла.
– Наверное, мне удастся убедить вас вернуться в Лондон и занять достойное место в семье Сан-Джакомо, – сказала она, пытаясь выглядеть разумной и спокойной. – Деньги вам явно не нужны, иначе вы быстренько воспользовались бы шансом получить свое наследство.
Он пожал плечами:
– Деньгами вы меня не соблазните.
– Потому что вы предпочитаете игры за власть. Вы притворяетесь, что власть вас не интересует, но одновременно пользуетесь ею, чтобы добиться желаемого.
Возможно, ей не следовало этого говорить. Лорен испугалась, когда Доминик прищурился и уставился на нее в упор.
Но если она ожидала, что он будет кричать или угрожать ей, она ошиблась. Он изучал ее примерно секунду, потом медленно растянул губы в улыбке.
Лорен затаила дыхание, сердце чуть не выскочило у нее из груди. Ей очень хотелось избавиться от жара по всему телу.
– Ну, что ж, Красная Шапочка, – тихо сказал он. – Заходите в дом и присядьте у камина. И убедите меня, если сможете.
Глава 3
Доминик Джеймс долго искал свое место в мире.
Ему сказали, что его родители умерли. Что он круглый сирота. И он этому поверил. Поначалу.
Но когда ему исполнилось десять лет, злобная монахиня, желая над ним поиздеваться, сказала ему правду.
«Твоя мать не захотела тебя. И кто ее осудит? Кому нужен такой грязный и подлый мальчишка?»
Следующие десять лет Доминик исправно доказывал всем вокруг, что его мать вполне оправданно избавилась от него. Он оправдал все ее ожидания. Сбежав из приюта, он оказался в Испании, где бродяжничал и воровал. Подобная жизнь казалась ему раем после порки и словесных унижений от монахинь.
В конце концов он вернулся в Италию и пошел в армию, чтобы, скорее всего, наказать себя, а не стать патриотом. Он надеялся, что его отправят на ужасную войну, где он умрет за Италию, а не за свои собственные нигилистические взгляды. Но вместо этого он научился самодисциплине, самоуважению и получил возможность стать приличным человеком.
Когда ему было далеко за двадцать, он вышел в отставку и основал охранную фирму. Потом он продал ее за большие деньги и отправился в университет.
Ему были не нужны деньги давно потерянной семьи. У него имелись свои средства. Фирма по обеспечению компьютерной
