очнее, прячутся в своих мыслях друг от друга, и прячут свои чувства, переживания; ложь за окном, где осень убеждает меня своими яркими красками, что это красивое начало зимы, но это не начало, а завершение, это конец осени. Листья, прежде чем завершить свой жизненный путь, вводят нас в заблуждение пиком своей яркости и привлекательности. Даже дождь, лгал мне, что способен омыть и очистить мои окна, а на самом деле принес на стекла грязные подтеки.
Наверное, складывается впечатление, что мне тоскливо. Нет, мне просто беспокойно. Скорее всего, это дождь всему виной. Он действует на меня просто гипнотически. Хочется бросить все, наскоро натянуть плащ, взять зонтик и упасть в холодную осеннюю влагу и искать, искать, искать….. Странное это чувство, ты даже не понимаешь, что именно нужно найти, или кого. Более того, умом-то понимаешь, что ничего не теряла, но ничего не можешь с собой поделать и ищешь. Ищешь что-то в отражении луж, ищешь в лицах прохожих, ищешь в окнах домов, в витринах магазинов, в проезжающих машинах, в каплях дождя, в собственном дыхании, с каждым мигом, каждую секунду с каждым ударом сердца, с каждым тактом его учащенного ритма.
И что мне делать сейчас? Глупо выходить из дому в такую темноту на пустые улицы. Но, кажется, выход есть….
Я уже давно живу одна в своей маленькой однокомнатной квартире, и вопреки всем представлениям о женской логике, совершенно не стремлюсь к дополнительным квадратным метрам. Я привыкла к моему пространству, где все организовано так, как мне нужно, где даже в беспорядке есть свой порядок, где каждый стерженек от ручки занимает свое законное место в моем мире. Я люблю мой дом, люблю в нем абсолютно все. Я люблю свой 5-й этаж, формально предпоследний, люблю здание, где имею честь занимать жилплощадь. Это старое здание с высокими окнами и необычной крышей. На крыше возвышается надстройка, похожая на каменную беседку, с четырьмя белыми колоннами. Я люблю даже то, что в здании нет лифта, а ступени такие пологие, что подниматься по ним не составляет большого физического труда. Я люблю моих соседей. Мы, собственно, лично не знакомы, но я люблю их, они мне интересны. Люблю наблюдать, как они входят и выходят из подъезда с сумками, авоськами и своими думами в глазах. Я люблю нашего дворника дядю Пашу, еще не глубокого старца, но уже и не мужчину средних лет. Люблю смотреть с высоты своего этажа на его седую голову, и размеренные махи метлой. Наверное, если бы в наше время существовали те самые фольклорные домовые из русских сказок, то правильнее было бы их называть «квартирные», а вот дядя Паша – это настоящий домовой. Он знает все про весь дом, про каждый камешек в стене, про всех его жителей. Также, он хранит ключи от всех подсобных помещений, подвалов и чердаков. Он – настоящий хранитель порядка этого дома. Я люблю дядю Пашу, но, что самое приятное, дядя Паша любит меня, как внучку, разумеется, и поэтому иногда дает мне ключи от чердака.
Я спустилась к дяде Паше в его каморку на первом этаже. Моя просьба не на шутку обеспокоила старика.
– Дочка, да куда ж это ты, на ночь глядя, какая крыша? Чего ты удумала? Там же темно, ни зги не видно. Так и до беды не далеко, чего доброго ноги переломаешь.
– Дядь Паша, – взмолилась я, – ну пожалуйста. Мне очень нужно. Обещаю, что буду осторожна, и тепло оденусь. Ну миленький…!
Все еще глядя на меня очень обеспокоенно, старик сделал два нерешительных шага к столу. Ура, победа! Я достала из своих запасников самую очаровательную улыбку, на которую только была способна. Еще шаг.
– Я обещаю. – Уверенно кивнула я.
Дядя Паша глубоко вздохнул и достал ключ. В мгновение ока я пташкой подлетела к нему, и, взяв ключ, благодарно поцеловала его в щетинистую щеку.
Теперь осталось подняться с первого на последний этаж. А дядя Паша – старичок спортивный, он каждый день так лихо преодолевает расстояние в 12 пролетов, а это я хочу сказать, нелегко. Ну вот, уже третий этаж, квартира справа, там живут милейшие люди, интеллигентнейшая пара Галина Семеновна и Андрей Борисович, оба потомственные врачи, один – стоматолог, другой ортопед. Обоим далеко за сорок. Меня всегда умиляло, как Галина Семеновна сочувственно смотрит на меня, словно мне помирать скоро. Конечно, они считают, что у меня не сложилась жизнь.
Четвертый этаж. Да, все в нашем доме так думают. Это объяснимо. Мне скоро тридцать, а я живу одна, ни мужа, ни детей, ни кошки. Конечно, все уже насочиняли себе легенд, как меня, возможно, бросил мифический жених, или как я отпугиваю мужчин, или еще полдюжины версий. Да и разубеждать их как-то не хочется. Жалеют, пусть жалеют. Жалость лучше, чем зависть, а уж ее я боюсь сильнее огня. Чтоб им еще больше было о чем поговорить я, наверное, буду накидывать на плечи серую шаль и носить очки. Надо же в полной мере соответствовать образу «синий чулок». Мне стало весело от этой мысли. Я даже поймала себя на том, что поднимаясь по ступенькам, улыбаюсь в пол лица.
Мой пятый этаж, осталось всего два пролета по пятнадцать ступенек.
Милые мои, наивные соседи, ну кто вообще придумал эти критерии? Как ответить на вопрос, удалась жизнь или нет?
