невозможно спорить в силу их непререкаемой справедливости и убежденности, выдает в нем поэта-мыслителя, автора лирики философской, созерцательно-действенной. Эти афористические назидания, которые иногда промелькнут в стихах, как правило, обращены к самому себе и не требуют от других немедленного исполнения.
Стихи густо населены историческими аллюзиями, литературными типами, упоминаниями писателей. Улисс и Ромео, Пушкин и Пастернак, Данте и Твардовский, Бунин и Набоков, Шекспир и Горький, Вийон и Чаадаев вписаны в стихотворную ткань, становятся импульсом к появлению нового текста, цитируются. Масса имен, исторических событий, обращений к предшественникам позволяет Хейфецу в переплетении сюжетов, мотивов и образов отчетливо вести главную свою тему – тему времени с его свойством становиться прошлым, бездарно тратиться, уходить на мелочи, не оставляя места для главного. Связь времен и трагедия ее распада, время как основной двигатель человеческой судьбы, потерянное и найденное время, время прошедшее и будущее – все эти содержательные обертоны необычайно близки Юрию Хейфецу. Он хорошо понимает:
Ведь между вчера и завтра – не означает «сейчас»,
А между «было» и «будет» – не означает «здесь».
Поэт властен раздвигать границы времени и пространства, преодолевать их, видеть мир и людей в их нелинейности, выходить в новые измерения, и Ю. Хейфец этими возможностями поэтического высказывания широко пользуется, находя для этого собственные пути. Автор глубоко убежден:
Нет времени и нет пространства —
Есть тот, кто пал пред ними ниц.
«Весна», «мое время», «побережье времен», «трава забвенья», «эпоха наша», «нынешний век», «день», «ночь», «теперь», «ни начала нет, ни конца», «Безвременье», «Харон», «и день прошел», «Июль», «на парашюте сентября», «Время «зеро», «в сани чужие садится век», «Календарь», «последняя неделя лета», «осенний сад», «закат», «годы», «дни», «зима», «последний предвоенный год», «и шли минуты вереницей», «Миг» – это случайно выбранные названия стихов и фрагменты стихотворных строчек из «Ежедневника». Но они, как и сотни других, во многом определяют поэтический мир Ю. Хейфеца. Мир, в котором знают о «нравственном законе внутри нас», о том, как устроена жизнь с ее параллелями пространств и меридианами времен. Ну и о том, как надо «делать стихи».
Елена Елина,
доктор филологических наук, профессор,
г. Саратов
Январь
1 января
Пока я здесь, мне хочется сказать,
Как я люблю судьбы своей извивы,
Где тянутся упрямо в небо ивы,
Пытаясь землю к солнцу привязать,
Кружных дорог изысканный каприз
Прямых путей мне ближе и дороже —
Ведь только с ощущеньем смертной дрожи
И получаешь жизни первый приз,
Так часто мне бывало тяжело,
Что помнит сердце каждый
