style="font-size:15px;"> – Время позднее, а нам даже переночевать негде, – сказал Чжу Бацзе.
– Ночлег мы найдем, это дело нетрудное, – сказал Сунь Укун. – Отдохнем, а утром вернемся сюда и расправимся с оборотнем.
Когда они вышли из ущелья, было уже почти темно. Вдруг на южном склоне горы завыла собака. Путники остановились и, вглядываясь в темноту, увидели какое-то строение и огонек.
Не разбирая дороги, они двинулись прямо на огонек и вскоре очутились у ворот какого-то дома.
На стук вышел старец, а с ним еще несколько деревенских парней с вилами, граблями и метелками в руках.
– Кто там шумит за воротами? – спросил старец.
– Мы ученики Танского монаха, паломника за священными книгами, – отвечал Сунь Укун. – Нашего учителя похитил оборотень Желтого ветра, и завтра утром мы пойдем драться с ним. А пока дозвольте нам у вас переночевать.
– Проходите, почтенные, в дом, – кланяясь, промолвил старик.
После того как старец напоил путников чаем и накормил кашей, Сунь Укун обратился к нему с вопросом:
– Нет ли здесь поблизости лекаря, чтобы полечил мне глаза? А то этот оборотень мне совсем их испортил своим Желтым ветром.
– Желтым ветром? – воскликнул старик. – Да ты понимаешь, что говоришь? Этот ветер повергает в ужас даже всякую нечисть, рушит камни, утесы и скалы. Только бессмертные могут против него устоять.
– А мы устояли. Вот только глаза у меня разболелись. Хорошо бы лекарство достать.
– Где здесь достанешь лекарство? – промолвил старик. – Могу дать тебе притиранье «Три цветка девяти плодов». Оно исцеляет глаза, если они заболели от ветра.
Старик ушел в другую комнату, принес бутылку с мазью, окунул в нее нефритовую шпильку, шпилькой провел по глазам Сунь Укуна и велел ему до утра не открывать глаз.
Когда же утром путники проснулись, они не увидели ни дома, ни ворот, вокруг стояли старые акации, а сами они лежали не на постели, а на зеленой лужайке.
Глаза у Сунь Укуна совсем перестали болеть.
– Вот скверный старик! – сказал в сердцах Чжу Бацзе. – Сбежал, а нам ни слова. Хоть бы поесть оставил. И как это он умудрился дом прихватить с собой? Чего-нибудь, наверное, натворил и решил скрыться.
Сунь Укун сказал со смехом:
– Ты пойди да почитай бумагу, которая приклеена вон к тому дереву.
А на бумаге той вот что было написано:
«В этом бедном ветхом домишке
жил не простой человек:
Будде он честно и верно служил
в хижине, словно в храме.
Если давал волшебное снадобье,
прозревали тотчас глаза;
Не ведал сомнений и колебаний,
сердцем творил чудеса»[7].
– Это были добрые духи, которым Будда велел охранять в пути нашего учителя, – сказал Сунь Укун.
– Так вот оно
Здесь и далее стихи в переводе И. Смирнова.
