так, что ничто не могло заставить его изменить решение. Как упирался в далеком Афгане, приняв решение умереть, но позиции врагу не сдавать!
А вот уедет в реабилитационный центр, тогда можно будет и договориться с агентством, а позже и с Костей. Побудет тот среди равных себе, пить бросит, помягчает душой, согласится. А менеджер еще придет! Вон соседа неделю обхаживали!
Раз им нужна земля, придет обязательно!
Костя допивал остатки бутылки, вслух вспоминая свои приключения в далекой чужой стране. Ольга помогала матери собирать его вещи, когда с улицы послышался звук приближающегося со стороны города автомобиля.
– Неужели опять агент? – тихо, чтобы не слышал Костя, проговорила, обращаясь к дочери, мать.
– Да вроде больше и некому, и не к кому! Одни мы в деревне! – ответила так же тихо дочь.
Костя, уйдя в воспоминания, не слушал того, что происходит вокруг, мысленно находясь на перевале Саланг, где однажды чуть было не сорвался в пропасть.
Мать проинструктировала дочь:
– Ты вот что, Оля. Выйди к машине, скажи менеджеру, пусть приезжает завтра к обеду. Все и решим!
– Хорошо, мама!
– Только, дочь, не надо, чтобы он сейчас встретился с Костей, не нужен лишний скандал.
– Я все поняла, мама!
– Ну иди, с богом, дочка.
В это время тонированный джип остановился у калитки дома Кораблевых.
Ольга вышла в сени. Приоткрыла дверь, надевая калоши, и… замерла от невероятности увиденного.
Во двор вошли три человека в черных одеяниях, в масках, с короткими дубинками в руках.
Кулак с лаем бросился к незнакомцам, но раздался хлопок, и пес уткнулся открытой пастью в песок, засучив лапами. Ольга на мгновение окаменела. Дрожь ударом тока пробила тело. А неизвестные приближались. Двое шли к крыльцу, один пошел в обход дома, на внутренний двор.
Ольга метнулась в дом, закрыв за собой дверь на щеколду.
– Мама, мама… там люди в масках. Они Кулака убили. У них пистолеты с глушителями, мама! Нас убивать пришли …
– Быстро дай мне ружье, Ольга! И всем в погреб, ну, живо! – неожиданно трезвым голосом приказал сын.
Сестра бросилась в спальню, где на коврике висело заряженное дробью двуствольное ружье и патронташ, полный патронов. Но Ольга не успела доставить оружие брату, а мать – спрятаться.
Дверь комнаты распахнулась от сильного удара кованого сапога, и в комнате раздался голос:
– Ну что, голубки, доигрались? Чего уставился, калека? А где, мамаша, доченька твоя?
Ольга слушала эту речь с ружьем в руках, у которого были взведены курки, направив горизонтальные стволы на ширму дверного проема, не в силах что-либо предпринять.
Зинаида Петровна ничего не ответила бандиту. Встав, загородила собой сына.
– Кто вы и что вам нужно?
– Совсем немногое! Вы подписываете нужные нам документы, мы уходим.
