Временами они работали с МЧСсовцами, прикрывали их, пока те разрывали могильники и схроны, вытаскивая трупы русских гражданских людей с перерезанными глотками, отрезанными головами… Нередко попадались и дети. И всё это случилось с этими несчастными еще до начала этой войны. Чудовищный факт, не укладывающийся в голове. Чеченцы начали резать русских еще ДО войны.
Больше всего Вадиму запомнилась мумифицированная беременная женщина, с отрезанными грудями и вбитым колом во влагалище. Он блевал весь вечер после увиденного и вновь и вновь заливал это водкой. Водки было немерено. Воды не было, а водки – сколько хочешь…
Данила был весь в себе. Последнее письмо от матери он получил, еще находясь в учебке. Мама писала, что переживает и каждый день молится за него. Данила, как мог, успокаивал и про отправку в Чечню ей, конечно, ничего не написал. Тут проблемы с почтой были немалые, но когда мама получит все-таки письмо, подписанное: в/ч такая то и город Грозный, то все станет понятно… Но в этом деле лучше поздно, чем рано. Так думал Данила.
Все пацаны относились друг другу очень хорошо, они, спаянные боями и смертью, стали настоящими братьями друг для друга, но без надобности старались не разговаривать. Зачистка за зачисткой и время шло. Три недели минуло, и командир говорил, что с новой партией к ним, должно быть, приехал и сам Иисус – за это время никто не погиб и даже ранен не был, за исключением того случая в первую ночь.
Отношения с местными были напряженные, но больше всего опасались детей, потому что никогда никто не знал, что они могут выкинуть, а с оружием они рождались в руках.
В конце мая ребятам колонной пришлось выдвигаться за хлебом за 18 км от их расположения. На трех БТРах с разведкой впереди они с утра отправились в путь.
ГлаваIV.
До города, где находилась пекарня, добрались за полчаса без особых происшествий. Пока пацаны затаривались хлебом, Даня и Вадим пошли за водкой в магазинчик, находящийся неподалеку в бывшем помещении местного сельпо. Теперь там торговали водярой, самогоном самого сраного качества и даже спиртом. От любого из этих «яств» можно было получить отравление, самыми безобидными последствиями которого, мог стать понос или рвота. Но чаще всего – это была смерть, поэтому ребята брали исключительно Смирновскую.
– Пацаны, рацию возьмите на всякий случай, – посоветовал сержант Витя. – Берите всю «нашу», какая у него там есть. Мы подъедем следом за вами, как только хлеб закидаем.
10 минут спустя, ребята вошли в помещение магазина, и скрипучая тяжёлая дверь затворилась за ними, эхом оповестив, казалось, весь квартал. Всё напоминало о войне и тут, но это уже была привычная жизнь.
За стойкой стоял худосочный небольшого роста чеченец и, взглянув на ребят лишь краем глаза, спокойно продолжил заниматься своими делами – он прекрасно знал, зачем они пришли.
– Водки дай, – бросил ему Вадим, когда ребята подошли к прилавку. – Всего Смирнова, что есть у тебя. И спирта медицинского давай…
– Хорошо,
