нее почти можно было разглядеть противоположную стену.
– Мир всем присутствующим, – чуть слышно прошептала она. – Кого же такого не сумели призвать магистр и профессор?..
Духоводительница в маске и профессор Зоркинис стыдливо потупились. Теперь уже их начальница взяла заполненные Танзеном анкеты и принялась рассматривать личные вещи покойных.
Маденка Ижи – лауреатка премии Бриара третьей степени. Возможно, лучшая духоводительница в Мистерии. В ходе прошлых расследований Танзен не раз наведывался в ее контору, и лишь однажды призыв оказался настолько труден, чтобы обратиться к ней самой.
Но с тем случаем все понятно. У духа были веские причины не приходить. А вот почему не являются старые Танзена друзья… волшебник боялся даже думать об этом.
И призыв начался в третий раз. В отличие от подчиненных, Маденка Ижи почти не колдовала – в спиритизме это не так уж и важно. Главное – суметь сообщить духу, что здесь его ждут, что здесь его хотят видеть.
И если данное общество духу не противно – он явится сам.
Они явились. В этот раз они явились. На глазах у Танзена и Массено сквозь пол прошли две призрачные фигуры – и застыли в круге. Волшебники пристально уставились на них – и Массено тоже. Он единственный тут не имел опыта в спиритизме, зато неоднократно сталкивался с духами… и ему сразу стало видно, что эти – какие-то неправильные.
Не в том дело, что они были изуродованы или покалечены. Многие призраки в загробности остаются такими, какими застала их смерть. Вечно несут отпечаток бренной плоти. Скорбно похваляются ранами и увечьями.
А иные перерождаются в демонов. Ненависть к своим убийцам, жажда мести, тоска по оставленному в живой жизни, боль за родных и прочие тягостные чувства коверкают их души, поднимают на поверхность глубинную тьму… и превращают в злых духов.
Но эти не были таковы. Эти не метались в круге, не стенали, не рычали зверьми. Не были они и душами старыми, ослабевшими, почти истаявшими. Тех тоже нетрудно отличить.
Нет, они были молчащими недвижными тенями. Не призраками, а какими-то… отпечатками. Словно объемные инкарны, точные портреты.
Никакой осмысленности в глазах. Пустота.
– Вы можете с ними заговорить, – негромко сообщила Ижи. – Только без резких движений. Не вспугните.
– Оркатти, – тихо обратился к духу слева Танзен. – Ты меня узнаешь?
– Ты Танзен, – бесстрастно ответил дух.
– Дженнаро. Помнишь меня?
– Ты Танзен.
– Вы что-нибудь знаете о том, как вас убили?
– Нет.
– Что последнее вы помните?
– Вспышку.
– Свет.
– Боль.
– Агонию.
– Смерть.
– Где вы сейчас? В Шиассе?
Духи хранили молчание, равнодушно глядя на Танзена.
– Как
