на своего кумира. Тот, кто был одет в женскую одежду, на высоких каблуках, охваченный массовой истерией тоже попытался снять свои стринги. Но, они зацепились за каблук. Падая, «она» вовремя была подхвачена своим бой-френдом.
– Хочу и всё тут! – заявила «подруга», вставая на ноги и с вызовом глядя ему в глаза.
– Мечтать не вредно, – скептически заметил её друг.
Леди-бой встряхнула головой, как бы приходя в себя после действия наркоза, и пролепетала смущённо, потупив глаза: – Прости, мой дорогой, внезапно закружилась голова, и впервые, представляешь… я впервые почувствовала себя настоящей женщиной…
Друг понял всю глубину её чувств. Он, понимающе кивнул и нежно обнял свою «боевую подругу».
…На сцене с Джонни Баром начало происходить что-то невероятное. Внезапно, венок на его голове ожил и зашевелился. Золотые листья с шелестом поползли по голове, остро отточенные шипы вонзились в его кожу.
Скривившись от острой боли, Джонни попытался сорвать с себя венок. Бесполезно.
Тонкие струйки крови потекли из-под золотых листьев.
Огневолосая и Одноглазый с любопытством наблюдали за происходящим. Они вздрогнули от неожиданности, когда Седобородый обнял их за плечи.
– А вот теперь, дети мои, Джонни Бар-Абба совсем, как Тот, на кого он так похож!
Кровавая пелена застлала глаза Джонни. Вся площадь перед ним окрасилась в красный цвет. Сцепив от боли зубы, Джонни закрыл глаза.
Парочка наших трансвеститов была в полном восторге.
– Как он играет, а? Тонкие нюансы, переживания. Какая искренность, «правда жизни»! – восторгалась «Она» со слезами умиления. – Ясно! Школа Станиславского! – поддержал «Он» свою подругу.
– Но чья это гениальная постановка, кто режиссёр?
– Кто режиссёр, я не знаю, мой милый. Но, душке Джонни очень к лицу эта драматическая роль – вздохнула «Она», утирая слёзы.
Кроме наших пришельцев, никто больше не видел, как лицо Джонни Бара начало стариться и покрываться сетью морщин. И вот уже перед нами глубокий старик.
Девушка-фоторепортёр, наконец, пробралась вплотную к рок-звезде, и яркая фотовспышка на мгновение ослепила его глаза.
Венок, на голове старца стал плавиться и стекать золотыми струйками.
Сильно громыхнуло. И на город обрушилась пелена дождя.
Но рокер ничего этого уже не видел. Все звуки тоже ушли. С ним происходили странные, ничем не объяснимые, с человеческой точки зрения, метаморфозы.
Лицо Джонни продолжало стариться и дальше, нарушая все пределы старения. Оно превратилось…
…Оно превратилось в сморщенное личико младенца, какое бывает перед рождением. Младенец находился внутри прозрачного, ритмично пульсирующего пузыря, заполненного бесцветной жидкостью.
