вокруг. Им, понятное дело, интересно, что он там, в другом мире, видел. Спрашивают карася, как там, типа, да что. А он и отвечает: там жизни нет!..
– Ну-ну, воин, ну-ну… – смотря на свою сигарету, будто увидел ее в первый раз, прошипел капитан. И добавил после затяжки: – Вот не поспишь пару неделек, послушаю я тебя тогда. И про карася, и про Бога твоего. Расскажешь.
– Я знал, на что шел. Будьте уверены, приготовился к худшему.
– Идейный, однако! Вообще, хочу сказать, что я для тебя не враг. Даже можно сказать, сочувствующий. У меня мама баптисткой была, так что я вашего брата знаю. Слушай меня и обращайся, если что, советуйся, и все у тебя нормалёк будет.
– Спасибо, конечно, а теперь можно я пойду спать? Два наряда подряд отстоял, с ног валюсь…
Сергей посмотрел офицеру в глаза, надеясь найти в них хоть какое-то сострадание, но, обжегшись о его леденящий взгляд, понял, что это чувство ему неведомо. Вместо сочувствия новобранец услышал в свой адрес тираду матерных слов, а потом еще часа два отвечал на вопросы о мироздании, Троице и вере в невидимое. Наконец, к середине ночи дежурный по части решил, что ему нужно пройти по казармам, проверить посты.
– Ладно, воин, пожалею тебя, иди спать. Но беседа тебе, вижу, понравилась. Так ведь?
– Очень! – от бессилия окончательно потеряв чувство страха, съязвил Сергей.
– Дерзи-и-ишь!.. – осклабился дежурный. – Чувствуется, гражданку из тебя не вышибли еще. Но ничего, мы тебе крылышки-то подрежем. Так ведь? И да, насчет присяги… Все же хорошенько подумай. Скажу тебе по секрету, что пока ваш призыв присягу не примет, спать тебе не дадут. Начальству на фиг не нужны ваши баптистские прибамбасы, им показатели блюсти надо. Ломать будут, учти. Да и после присяги никто расслабиться не даст. Так что, думай. Чапай…
Сергей не помнил, как доковылял до кровати. Кажется, прошла секунда, как он лег спать, а со стороны «тумбочки» уже снова неслось: «Рота, подъем!»
После зарядки солдат подошел к зеркалу и не узнал себя. Глаза красные, сосуды полопались, веки загноились. Кажется, поднялась температура. Он умылся, затем подошел к взводному и пожаловался на проблему.
«Если до вечера не пройдет, сходишь в санчасть», – не глядя на Сергея, поставил диагноз сержант. Вечером к врачу попасть не удалось. Карантинщиков отправили на овощную базу, перебирать перемерзшую свеклу. Вернулись поздно, далеко после отбоя. Сергей не забыл наставлений капитана о том, что спать ему не будут давать вплоть до присяги… Тем не менее в этот раз никто солдата не потревожил. То ли дежурный решил проявить милосердие, то ли просто поленился. Впервые за неделю Сергей проспал всю ночь до подъема.
Вовчик держался молодцом. После первой беседы у комбата, на которой он прошел боевое крещение, парень окреп. И хотя по-прежнему паниковал, когда терял Сергея из поля зрения, все же самостоятельности у него прибавилось.
Их все еще регулярно вызывали в штаб. Вместе и по отдельности. Пытались вразумить.
– Вы знаете, что вам пять лет светит? – спросил Сергея
