во время обеда, а я потом два дня куска в рот не брала. Я серьёзно. Так вот, мало того, что аппетит пропал, ещё и нервяк такой, что я даже ногой стала дрыгать, прямо качучу под столом отплясывать.
– Ты чего? – спросила Лида
– Ничего. – я на секунду прекратила, а потом опять стала дрыгать ногой. Волновалась страшно.
Попили чай. Я дождалась, пока дядя с Лидой выйдут, и спросила у её мамы:
– Тёть Ира, а можно я останусь у вас ночевать? – она посмотрела на меня, как будто я у неё миллион долларов заняла и обанкротилась. – Я могу на полу спать, и еды мне не надо. – сказала я, но, видя выражение её лица, вдруг взбесилась. Меня как понесло! – Да, что же это! У вас разве места для родственника не найдётся на одну-единственную ночь? Мне некуда идти! – я аж покраснела, со мной такое редко бывает – Ну, что вы крыситесь, что я вам такого сделала, чем я перед вами виновата, тем, что на свет появилась?! – меня аж в жар бросило – Ну, тогда я уйду, ничего мне от вас не надо! Вот пойду к реке и расшибусь там, чтобы вам было стыдно на моих похоронах! – схватила рюкзак и принялась махать им во все стороны. Честно, если меня довести, я неуправляемая. – До свидания, спасибо за тёплый прием! – поддела я тётю напоследок.
Я уже была у двери, но на моём пути встала Лида и обняла меня, так душевно и трогательно, что я тут же остыла. Обняла Лиду в ответ, а она стояла и тихонько плакала. То ли из-за меня расстроилось, то ли из-за чего-то ещё.
Мне сразу стало стыдно, что я так разоралась. Но на меня бывает, находит. Терплю, терплю, а потом как взрываюсь!
Лидина мать, как увидела нас, так сама растрогалась.
– Ладно, Лия, оставайся. Я и так не против была, но только на одну ночь.
– Спасибо, мне больше и не надо. Вы извините меня за то, что я тут раскричалась.
– Наоборот, хорошо, что пошумела. – сказала Лидина мать, причём как-то зло – Ясно, что этого пьяницу опять где-то носит. Так бы он вышел на крики. Значит, бухать ушёл… – пробормотала она себе под нос, потом вдруг что-то вспомнила и ушла.
– Это ещё что такое? – спросила я у Лиды – Адам Васильевич пьёт? – Лида кивнула, а глаза прегрустные.
– А работа у него есть? – спрашиваю, а сама чувствую, как сердце колотится. Только этого не хватало.
– Не-а.
Сволочь такая! Сколько с ним ввозились родители, чтоб он бросил пить, сколько на него сил потратили, нет, он опять за своё!
– Ну, ты не переживай…
Не переживай! Хорошо сказать. Так вот из-за кого у них денег нет… Только почему тогда тёть Ира не разведётся, не выгонит дядю? Непонятно.
– Слушай, – сказала я Лиде, когда мы ушли в её комнату – Я ведь зря раскричалась, да?
Она не ответила. Села, задумавшись, смотрит в окно.
– Глупо, конечно, не надо было так. – продолжила я, но мысль так и не закончила. Тоже задумалась.
– Вы чего без света сидите? – ворвалась тётя Ира – Надо включить,
