ли говорить, что стены директорского кабинета ООО «Танатос» были украшены жесткокрылыми, среди которых почётное место занимал китайский ветвисторог, приобретённый по случаю у курносого служки заезжего инсектария?
Я попросил секретаршу Капу (мою давнюю знакомую – когда-то у нас случилось с ней небольшое эротическое приключение, сделавшее нас добрыми товарищами), тридцатилетнюю девицу, падкую до кошек и прочих мягких игрушек, сварить нам кофе, после чего мы с гостем разместились в легких креслах у совещательного стола.
– Евграф, не сочти за снобизм, но знаешь ли ты, – мы ещё в августе на берегу Великой как-то незаметно под арбуз и водку перешли с Капитаном на «ты», – что в человеке обитают две души – мокрая и сухая? Коптские адепты герметизма прямо в собственном теле, как в тигле, сплавляли их в чудесный магистерий, тем самым обеспечивая себе жизнь вечную во плоти.
– Примерно тот же результат давали и даосские практики. – Я сделал серьёзное лицо. – Кроме того, обретая бессмертие, даосские праведники завещали нерадивым ученикам собственную тень, так что лжемудрецов в Китае от воистину просветлённых отличали по раздвоенной тени. – Невозмутимо закурив сигарету, я взял высокую ноту молчания.
Капитан казался удовлетворённым.
– Значит, твой интерес к метафизике мне не помстился. Так же, как и способность к фантазиям на эту фундаментальную тему.
Признаться, я чувствую себя неловко, когда речь обо мне заходит в моём присутствии. И вовсе не из скромности, поскольку совершенно неважно, приятные или не очень говорятся слова, а потому что – кто может знать о тебе что-то такое, что самому тебе было бы невдомёк? Тем более если ты умеешь себя не только оправдывать, но пробовал уже по высшей мере осуждать. То есть неловко делается за того, кто говорит. Поэтому я быстро сменил тему:
– Итак, с чего начнём? Будем учиться у коптских адептов плавить в горсти серебро или по заказу французских колонистов поднимем на Таити надой кокосового молока?
Оказалось, ни то и ни другое. Капитан сказал, что вначале предполагал организовать строительство дамбы от Уэст-Палм-Бич в сторону Большой Багамы. Таким образом можно запрудить западную ветвь Гольфстрима и заморозить всё Восточное побережье Союза Американских Штатов. Точнее, не запрудить, а отклонить струю на восток, так что весь этот парной карибский бульон потечёт к нам в Балтику и Баренцево море, к нашей селёдке, корюшке и треске. Мне ничего не оставалось, как поинтересоваться: так мы хотим заморозить Восточное побережье Союза Американских Штатов или задать треске месоамериканский корм?
– Я изобретаю способ разрушения самого меркантильного человечника, который должен быть наказан. Мы, кажется, об этом говорили.
Что-то такое я действительно припомнил.
– Надеюсь, наказание пойдёт им впрок. Европа, как известно, закатилась, а нынешняя одержимость Запада глобальными проблемами
