я вижу каким-нибудь цветом. Так вот, каких только цветов и оттенков не оказалось на застолье у Анастасии.
Пронзительно-оранжевый голос Роминой мамы тёти Тани, нежно-розовый мягкий голосок Валентины, тёмно-зелёный, ни на миг не умолкающий бас Николая, который, как выяснилось, являлся приехавшему из Италии Максу крёстным. Молодая пара со второго этажа Даша и Миша – у нас в подъезде их прозвали парочкой Твикс, сами говорили мало, но охотно смеялись на каждую, даже не очень умную, шутку Николая. Меня усадили между Ромой и подругой Анастасии Александровны Ниной. Голос у этой Нины был серый, очень низкий. Если бы не прозвучавшее женское имя, я бы подумала, что говорю с каким-то древним дедом. Был на празднике и некий Женя. Говорил тоже мало, обращался только к Максу, другом которого, собственно, и оказался.
Одним словом, компания подобралась очень и очень разношёрстная.
– Хорошо бы Знание твоё включилось, – шепнул мне паразит Ромка.
Я показала ему кулак.
Упаси бог сейчас, среди сплошь незнакомых людей, проявиться этому наказанию. Да ещё одно дело, если я просто почувствую присутствие Знания, и другое, если начну, не контролируя себя, безудержно пророчествовать, что со мной порой случается и когда мне особенно сильно хочется провалиться сквозь землю.
– А что, обстановку разрядить было бы не лишним.
Здесь Рома был прав. Атмосфера вечеринки оставляла желать лучшего.
Собравшиеся разговаривали, смеялись, но искренности в этом общении не было.
Ладно, когда гости не интересуют, Праздник приобретает вкус. Говорить не о чем, найдём для рта иное применение.
– Ром, – толкнула я слегка приятеля, – положи мне чего-нибудь вкусненького.
– «Оливье» хочешь?
– Хочу.
– Рома, положи Милене холодца. Рыбки.
Тётя Таня взяла дело в свои решительные руки. Ну что ж, теперь Милене есть чем заняться.
– успешный мальчик, такой молодой, а уже в люди выбился. Квартира в Риме, дача. – Анастасия обрела всё-таки желанных слушателей и зрителей.
– Да ладно тебе, Мам.
Я Макса понимала. Мне тоже бы не понравилось такое восхваление на публике. Вообще этот крутой, сверхделовой и успешный бизнесмен, супермен, и кем он там ещё являлся, с квартирой и дачей в Италии, вызывал у меня симпатию. Когда он говорил, чувствовалось, что улыбается немного смущённо, как бы стесняясь того, что им хвастаются, как дорогой красивой игрушкой. Рисовки в нём не было ни малейшей.
– А что, Максим, разве я что-то не так сказала? – гнула свою линию Анастасия, – в детстве сорванцом был, а вырос, таким человеком стал: семья у тебя, достаток. Чего же ещё?
– Достаток – большое это дело. А крыша над головой особенно, – произнесла со вздохом Нина. – думала ли я, что на старости лет останусь без собственного дома?
– А что случилось-то? – полюбопытствовала тётя Таня.
– Да что? Внучки выросли. Каждому свой угол нужен, дочь в коммуналку отселили. Звала её к себе. Не едет. Да и понятно. Здесь у неё работа, друзья. Ну, что делать? Дом я свой в деревне продала. Деньги от продажи вот пока
