первые секунды от этой мысли я испытала огромное облегчение. А потом в мозгу всплыл естественный вопрос: допустим, украл действительно он, а дальше-то что?
Глава 3
– Наташа, ну что я могу сделать? Всё понимаю. Славный Тимур парень, но не крутит меня от него.
На фиг все на свете предсказания, вышитые бисером сумочки и деньги. Сейчас мне просто нужно поговорить с подругой. И дело даже не в том, что я ждала от Наташки полезного совета. мне необходимо было облечь в слова свои сумбурные мысли и попытаться разобраться, что же такое со мной происходит. А Наташка, при всём кажущемся легкомыслии, умеет как не многие и слушать внимательно, и вопрос задать правильно. Хочешь не хочешь, а начинаешь вглядываться, вдумываться в себя. Именно поэтому, как только мама ушла в свою комнату, откуда вскоре послышалось бормотание телевизора, я тут же схватилась за телефон.
– Понимаешь, утром всё было хорошо. Я позвонила Тимуру, спросила, проводит ли он меня после училища. Он, как ни в чём не бывало, ответил, что конечно, проводит. Кажется, обрадовался моему звонку.
– И?
– И проводил. Я его пригласила к себе на обед. Заходим в квартиру, ещё дверь не успела закрыть, полез целоваться.
– Молодец. Растёт мальчик. А то мне он таким тютиком в школе казался. Ну и, сказка закончилась свадьбой?
– Наташка, завянь. В том-то и дело, что я его поцелуи едва выношу. Умом осознаю, что он классный, замечательный, но где ум, а где всё остальное!
– Вот это золотые слова, – вздохнула подружка.
– В общем, когда пошли в комнату, сели на диван, у Тимура явно стало сносить крышу. Попытался снять с меня блузку, представляешь?
– Да ты что! И он посмел покуситься?
– А будешь издеваться, я вообще ничего говорить не стану.
– Да я сама серьёзность и внимание. И что блузка, отыскали потом?
Ну вот что делать с этим чудищем Наташкой, злиться или смеяться?
– Отпихнула я его, да ещё и чуть не наговорила гадостей о его слюнявости. Вовремя язык прикусила.
– Всё понятно.
– Да? Аж завидно. Мне вот ничего решительно не понятно. Может, я фригидная какая-нибудь?
– Не думаю. Твои эмоции по отношению к другу Гриши не наводят на мысли о фригидности.
Я коротко рассмеялась.
– Да уж, тогда я самой себе казалась девушкой лёгкого поведения. Я и сейчас, когда о Серёже думаю, волнуюсь. Как вспомню, что со мной начинало твориться от любых его прикосновений, от звуков голоса.
– Да, у меня это тоже бывает. Флюиды волнами исходят от парня и ничего с этим не сделаешь. Иногда даже не нравится, а мысли рядом с ним все горизонтального направления.
– вот-вот, – откликнулась я, – а с Тимуром у меня наоборот. Он мне нравится, но все до единой мысли о нём направлены вертикально.
– Ты его и наедине называешь Тимуром, не Тимой?
– Только Тимуром. Он, как и я, не любит, когда имя сокращают.
– Повезло
