гордо сказал Жеглов. – Неужели дадим распоясаться преступному элементу в нашей славной столице? Да еще машины у наших замечательных героев воровать? Никогда!
Ляховский подошел, взял Жеглова за руку, сказал с чувством:
– Вот я зашел – дай, думаю, лично поблагодарю товарищей. Молодцы.
– Правильно, Александр Васильевич! – одобрил Жеглов. – А то у нас работают ребята как звери, а благодарности сроду не дождешься. Конечно, мы не за «спасибо» работаем, но слово доброе, а уж от такого человека, как вы, особенно дорого.
Генерал добродушно улыбался, и было видно, что слова Глеба ему приятны. А тот уже совсем обжился:
– Александр Васильевич, нам ничего такого – ни письма в газету, ни разных там других подобных вещей – не нужно. А вот зашли – и это нам исключительно радостно и приятно…
В лице Ляховского появились сразу и озабоченность, и облегчение:
– Слушайте, да ведь это мысль – насчет газеты! Мне самому как-то в голову не пришло. У вас своя газета?
– Да. «На боевом посту», здесь же и находится.
– Прекрасно. Просто прекрасная мысль! Вы меня извините, я не расслышал – ваша как фамилия?
– Жеглов, капитан милиции, – скромно сказал Глеб.
– А ваша? – повернулся генерал ко мне.
– Старший лейтенант Шарапов, товарищ генерал-майор, – по-уставному ответил я и добавил: – Только, разрешите доложить, я к этому делу ни малейшего отношения не имею…
– Ясно, – кивнул генерал, что-то записал в маленькую книжечку в алюминиевой обложке, попрощался с нами за руку и ушел.
– Глеб, ты что? – спросил я. – Мы-то здесь при чем? Ведь машину, как я понимаю, ребята из розыскного отделения ОРУДа нашли, нет?
Жеглов удивленно посмотрел на меня:
– Ну и что? Как это «мы здесь при чем»? Что ж, по-твоему, ребята из ОРУДа посторонние нам? Ты эти закидоны брось, Шарапов, мы одно дело делаем. Нас хвалят – значит, их хвалят. Их ругают – значит, нас ругают. И я не знаю, где ты привык, Владимир, вот так выставляться – на разведчика даже и не похоже…
Мне как-то совестно стало, но потом я вспомнил про газету и сказал:
– Вот напишет он в газету, что ты его «эмку» нашел, тогда покрутишься…
– Кабы ты чуток умнее был, Шарапов, то знал бы, что фамилии оперативных работников газета не оглашает. Напечатают заметку, вырежут и направят кому следует. А Жеглов, коли надо будет, пригласит на комсомольское собрание героя-летчика Ляховского – это всем полезно и интересно. Уразумел?
Все это он произнес уже по дороге в столовую, и мне оставалось только подивиться находчивости Жеглова и его быстромыслию. Я ему так и сказал и добавил, что у нас в разведке очень не хватало такого парня, как он. А Глеб засмеялся, ему мои слова понравились, он обнял меня по-дружески за плечи и сказал:
– Ладно уж, мыслитель! Давай подзаправимся – и марш к экспертам, нам с груздевским делом телиться нечего, закончим его по-быстрому и пора всерьез
