на встречу будешь ты? Потому что я не буду передавать никаких сведений человеку, которого не знаю.
– Да. Бретт никому больше не доверяет, кроме меня. И ещё. Надеюсь, ты понимаешь, что за эту работу тебе будет идти двойная оплата – от Джардини и Кавелье и что сама по себе ты никогда бы не вышла на такого богатого любовника. Так что работай с полной отдачей. Если войдешь в роль, не исключено, что задержишься у него надолго.
Я продиктовал ей необходимый номер телефона, и в этот момент прозвенел дверной звонок. Я протянул Милене полоску ткани, которой она завязала глаза, и приказал подождать в кресле, а сам направился к Дэвиду. Дав ему задание поселить девушку в съемной квартире и поставить за ней наблюдение, разрешил ему её забрать.
Когда они ушли, мысленно прокрутил весь наш разговор и прислушался к своим ощущениям. Я не сомневался в том, что такая прожжённая стерва окрутит Армана и войдет к нему в доверие. Насколько это возможно, конечно, поскольку этот осториканец не доверял ни отцу, ни родному брату, но женщина – это другое. Ей часто бывает под силу то, что кажется недостижимым.
Но, наряду с этим, червь опасности точил меня изнутри. И тут я вспомнил слова деда «Если ты отважно смотришь в лицо опасности, ты уже уменьшаешь её наполовину. Что бы там ни было, никогда не беги. Никогда!»
Я и не собирался бежать, но, где будет поджидать меня опасность, я не имел ни малейшего представления. То, что она связана с Кавелье, не вызывало никаких сомнений. Но конкретно откуда получу удар, я не знал. Может, посылать на встречи с Миленой Дэвида? Но могу ли быть безоговорочно в нем уверен? Отнюдь. Я понимал, что, будучи сapofamiglia, не должен этим заниматься сам, но не мог рисковать Дайаной. Она – самое дорогое, что есть в моей жизни.
Вернулся домой около полуночи. Моя девочка сидела в гостиной, ожидая меня. Обложенная книгами и конспектами, она выглядела особенно трогательно. Увидев меня в дверях, Дана вскочила и, не обращая внимания на полетевшие на пол тетради, бросилась ко мне.
– Ну наконец-то! – вскрикнула она, бросаясь мне на шею. – А я всё читаю – читаю, но мысли мои с тобой.
Никак не могу сосредоточиться на занятиях. Только и думаю, где ты… Хотела позвонить, однако не решилась, не зная, чем ты занят. Всё ждала, что это сделаешь ты.
– Прости, родная, я мог бы позвонить, когда ехал домой, но погрузился в другие мысли.
– Я понимаю, что у тебя забот невпроворот, но, пожалуйста, находи минутку, чтобы вспомнить обо мне. Ведь я очень переживаю, зная, что ты… ходишь по лезвию ножа.
– Точнее, что надо мной висит секира правосудия? – решил пошутить я, но мои слова вызвали обратный эффект: на глазах у Даны заблестели слёзы.
Я поднял её на руки и стал укачивать, как ребенка, шепча на ухо, что я заговоренный и со мной ничего не случится. Она успокоилась и, освободившись, встревоженно спросила:
– Ты
