ногу на ногу. После чего осторожно огляделся по сторонам. Эвелин замерла на месте, нервно прислушиваясь. Эвар и Платон тоже почему-то замерли, хотя ничего сверхъестественного вроде бы не произошло.
– Кажется, нам повезло… – выдохнул Велемир, аккуратно поднимаясь на своем корне. Слуги продолжили карабкаться, а госпожа Эвелин скрестила руки на груди, изобразив на лице недовольное выражение.
И тут земля вздрогнула. Задрожали деревья, затрещали камни. Эвар и Платон кувырком скатились с корня, на который взбирались, Велемир завис в воздухе, подтянув колени к груди и разведя руки в стороны. Эвелин приклеилась спиной, ладонями и подошвами ног к стволу огромного дерева.
Эвар быстро вскочил на ноги, выхватывая меч. Платон поступил также. Что делать дальше ни один из них не знал: выдирая из земли корни, с ужасающим скрипом и древесным стоном на них надвигалось обломанное дерево. Оно, конечно, было меньше своих собратьев, крепко стоящих в земле, но все равно матерое, с длинными корнями толщиной с Эварову руку и, кроме того, обладало весьма свирепым взглядом огромных совиных глаз, проглядывающих сквозь замшелую кору. Древень хлестнул четырьмя из своих могучих корней, поднимая в воздух комья грязи и обрывков опавших листьев.
Эвар рубанул мечом. Скорее к госпоже! Она пела что-то непонятное, протянув к древню руки, но это никак не меняло ситуацию. Древень повернулся и скрыл чародейку от глаз товарищей, в то время как один из корней метнулся к ее голове. Треск, жуткий, пробирающий до дрожи треск осколками разлетелся по воздуху в тот самый миг, когда Эвар бросился на монстра.
– Лина! – закричал Велемир.
Тяжелые корни опутали Эвара, не дав ему достигнуть цели, швырнули его о землю и потащили прочь от госпожи. Воображение рисовало ему жуткие картины ее пробитой головы.
Взрыв.
Древень, атаковавший Эвелин, разлетелся ворохом мелких щепок и древесной пыли. Несколько обрывков мха хлопьями черного снега кружились в завихрениях воздуха вокруг чародейки. Живой, невредимой и злой. Только тут Эвар понял, что его тащил назад кто-то другой, стараясь приложить головой о каждый камень и каждую кочку. Крик госпожи. Еще один взрыв. Корни ослабили хватку, и в тот же миг Эвара осыпало дождем из щепы, веток и древесной смолы. Воин тут же вскочил на ноги, поднимая меч.
– Руби корни! – рявкнула ему госпожа, бросаясь к Велемиру, скакавшему и крутящемуся между небом и землей в бесконечной веренице попыток увернуться от корней третьего древня. Эвар не заставил себя долго ждать. Крутясь, прыгая и уворачиваясь от обезумевших корней, он подобрался к древню, совиные глаза которого не отрывались от Велемира, и принялся рубить ему корни мечом. На будущее он решил носить с собой топор: и удобнее, и меч тупить не надо.
– Прекрати скакать, словно тебя оса в задницу ужалила! – заорала Эвелин на Велемира. – Я
