ядом сарказма.
– Предположения? У меня есть ответ.
– Не поделитесь ли со мной своими знаниями?
– Сперва вы ответите на мои вопросы. Как долго объекты пребывают в состоянии эйфории?
– Около трёх месяцев. Всё время, что находятся под нашим наблюдением. Их сюда такими доставили.
– А до того, как попасть к вам?
– Нам сообщили, что объекты впали в эйфорическое состояние с момента… – Лепид покосился на ларгитасца и закончил, тщательно подбирая слова: – С момента изъятия их из привычной среды.
– Это все пленники? Если нет, я хотел бы взглянуть на поведение других.
– О-о-о, поведение других! Желаете полюбоваться? Прошу!
Сфера мигнула, картинка сменилась новой.
– Знакомьтесь: Манойя Илхикамина, лейтенант зенитно-ракетных войск ПВО.
Манойя Илхикамина, одетый так же, как и рядовые, лежал лицом вверх на круглом, гладко отполированном столе, широко раскинув руки и ноги. Кисти и стопы безвольно свесились со столешницы; голова запрокинута, глаза закрыты. На губах лейтенанта мерцала блаженная улыбка идиота. Из уголка рта текла вязкая слюна. Рядом воздвиглась стойка с медицинским оборудованием. Под одежду астланина уходило множество серебристых паутинок, ведущих к датчикам.
– Давно он так?
– Вторые сутки. Прерывистая эндокринная кома.
– Прерывистая? – спросил Якоб Ван дер Меер.
Обычно говорливый сверх меры, Белый Страус впервые нарушил молчание.
– Мы пытались переложить его на кровать. Он приходил в себя, вскакивал, бежал к столу и укладывался на нём, как сейчас. На столе объект снова впадал в кому. Решено было больше не перемещать его. Следить за состоянием объекта и обеспечивать ему принудительное питание можно и в таком положении.
– Оставили на столе в порядке эксперимента, – усмехнулся Белый Страус. Реплика маркиза была пропитана желчью. – Захотели посмотреть, вернется ли он в сознание, лёжа на вожделенном столе, и если да – как себя поведёт. Верно? И что? Больше он в себя не приходил?
– Нет, – отрезал Лепид. – Этому у вас тоже есть объяснение?
– Есть. Стол.
– Что?!
– Круглый стол, – ларгитасец сложил в кольцо большой и указательный пальцы. Таким жестом показывают, что всё в порядке. – В культуре астлан круг – символ. Образ солнца, куда они стремятся уйти, а угодив в плен – особенно. Просто спят и видят, как на этом кругу им взламывают грудную клетку. Сердце – в энергоприёмник, солярную сущность – в жизнь вечную. Манойю заклинило на круглом столе. Вы замеряли уровень нейромедитаторов?
– Нейромедиаторов, – брюзгливо поправил доктор.
– Вы замеряли их уровень в крови лейтенанта? Перед тем, как он впал в кому?
– Разумеется.
– Он оказался выше, чем у остальных?
