так плотно, что обрисовывала рельеф его тела и обнажала мускулистые руки. Он молча протянул Лане корзину с фруктами, и вдруг она услышала свой голос как будто издалека:
– Спасибо, не стоило, у нас все есть, – и схватившись за ручку корзины, как утопающий за соломинку, скрылась на кухне, пытаясь восстановить сбившееся, как после кросса, дыхание.
Когда они сели за маленький квадратный стол, Юра оказался сидящим напротив Ланы. Она почему-то вспомнила, как Ева показывала ей альбом о миннезингерах и трубадурах, красочные иллюстрации и рассказы произвели на Лану такое впечатление, что с тех пор ночью или в минуты печали она закрывала глаза и переносилась в мир, где представляла себя прекрасной дамой на рыцарском турнире или принцессой, заточенной в башне. Вот и сейчас ее сознание было очень далеко, Лане чудилось, что стол стал очень длинным – дубовым, как в средневековом замке, а Юра вместо цветастой кружки подносил ко рту серебряный кубок, она воображала, что на стенах вместо обшарпанных обоев висят средневековые гобелены, и даже вечный сквозняк в неуютной комнате ей представился сыростью от того, что слуги еще не разожгли камин. Тем временем гости, уставшие после дороги, ушли отдыхать в маленькую комнатку в конце коридора, оставшуюся после смерти бабушки Ланы, а сама Лана, так и не решившись вырвать себя из пьянящего мира грез в неприглядную реальность, даже не убрав со стола, плюхнулась на диван и мгновенно уснула.
На следующий день Лана обнаружила, что присутствие Юры в ее жизни существенно улучшило настроение, и даже обычную поездку в метро в час пик превратило в приятное путешествие, так как стоять им пришлось очень близко друг к другу, говорить вполголоса, а когда поезд вдруг резко тормозил, Лана, будто стараясь удержаться на ногах, хваталась за Юрину руку или куртку, и ей стало казаться, что в эти моменты он смотрел на нее как-то многозначительно. Когда они наконец вышли из метро, Игорю бросилось в глаза небо, яркое и высокое, по которому медленно плыли такие пышные облака, что неудержимо захотелось сладкой ваты, но так как ваты поблизости не нашлось, то они обошлись мороженым. В воздухе как-то особенно пахло – то ли свободой, то ли предвкушением большой любви, они шагали очень широко и вдыхали всей грудью этот Город, смотрящий на них чуть заветренными, но изысканными лицами старинных особняков, Город, шепчущий им свои тайны тихим плеском невской воды, Город великих людей и великих надежд. И тут на мосту они увидели Еву, и, хотя Лана им еще ничего не сказала, они почему-то сразу поняли, что это она.
Бывают такие моменты в жизни, которые, кажется, не предвещают ничего необычного, а, оказывается, несут за собой вечность. Так простая встреча может оказаться судьбоносной, а чье-то улыбающееся лицо, залитое светом, может стать символом женственности и красоты на всю оставшуюся жизнь.
– Знакомьтесь, это Ева, – грустно сказала Лана. – А это мой брат Игорь и его друг Юра.
Тут повисла небольшая пауза, которую прервал Игорь:
– Лана,
