оранжевые блики, и сразу стало как-то теплее.
– Завтра небо прояснится, и утром, думаю, мы сможем осмотреть город, – сказал я.
Дейв согласно кивнул:
– На смотровой площадке должны быть бинокли и всякая оптика. Разберемся, я думаю. Вид оттуда – закачаешься…
Анна и Мини ничего не сказали. До самой темноты мы молча сидели за столом и ели мороженое. Здесь лучше, чем внизу, повторял я себе, лучше для всех.
5
Наступила непроглядно темная ночь. Мы свернулись в креслах в зоне отдыха. Я смотрел на табличку «Выход» с красной подсветкой – хотелось уснуть, прежде чем она потухнет. В какой-то момент я осознал, что больше всего меня беспокоит, как долго еще протянет аварийное освещение.
– А вдруг и мы станем, как те люди? – спросила Мини.
– Не станем, – быстро отрезал Дейв, будто сам думал именно об этом.
– Откуда ты знаешь? Мы же понятия не имеем, что с ними такое!
Повисла тишина, потом раздался всхлип, будто кто-то хотел заплакать, но сдержался.
– Отложим все до утра, – постарался сказать я как можно спокойнее. – Мы все равно ничего не изменим, пока не выясним, что произошло, пока не увидим, где остальные. А для этого придется подождать рассвета. Утро вечера мудренее.
Глаза сами закрылись, и я провалился в сон – то ли на пару минут, то ли на несколько часов.
– Но я не могу ждать до утра, – прошептала в темноте Мини.
– Спи, Мини. Время быстрее пройдет.
Если бы все было так просто, подумал я. А может, не так все страшно? Может, утром все будет по-другому?
Когда я проснулся, уже рассвело. Анна и Дейв стояли возле окна и смотрели на город – совсем как обычные туристы. Я вспомнил, что Дейв – не турист: он всматривался в очертания города, который знал не хуже, чем я Мельбурн. Мини еще спала на кушетке, придвинутой вплотную к моей. Из-под скатертей, которые она приспособила вместо одеяла, торчала только выкрашенная в красный и черный цвета макушка.
Я вскочил и только потом вспомнил, что перед сном разделся до белья. Одежда всю ночь провисела на спинках стульев, но так и не высохла.
Пришлось надеть холодные сырые джинсы и футболку, куртку я завязал на поясе. Подошел к окну. С востока наползал утренний туман, закрывая город, но и того, что туман не скрывал, было достаточно, чтобы мне стало нехорошо. Вид на город сверху напоминал безумные картины Джексона Поллока – у отца были всюду развешены его репродукции, казавшиеся мне воплощением хаоса. Именно так выглядел теперь Манхэттен – только что цвета были чуть поярче. Я не верил своим глазам.
– Надо подняться на смотровую площадку. Там есть бинокли. Днем будет лучше видно, – сказал Дейв.
Я посмотрел на часы: почти девять. Анна ушла будить Мини, а я встал поближе к Дейву. Он недовольно посмотрел, но злился он не на меня. Было ясно, о чем Дейв думает. Мы стоим у западного окна, а его дом находится в Бруклине, на востоке. Со смотровой
