она сделала произошедшее более реальным. – Он… был здесь. В святилище. Мой возлюбленный погиб.
Но Торастраза, к ее удивлению, замотала головой. Внезапная, необоснованная надежда заполнила Алекстразу.
– Он выжил?
– Нет, нет, я… Похоже, это было актом самоубийства.
Алекстраза уставилась на Торастразу так, словно сенешаль несла какой-то вздор.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь! – воскликнула она, хлопнув по земле передней лапой.
– Он… Это совершил он. То немногое, что осталось, несет на себе его энергетический след. Зеленый и… и живой след.
– Ты хочешь сказать, что любимый супруг моей сестры уничтожил святилища? А вместе с ними яйца и самого себя? – спросила Изера по-прежнему спокойным и отрешенным голосом.
– Я… У нас нет другого объяснения.
Алекстраза в упор посмотрела на Торастразу.
– Это невозможно, – отчеканила она. Ее голос был тверже гранита. – Ты знаешь Кориалстраза. Ты знаешь, что он на это не способен.
– Способен, если он сотрудничал с Сумеречным Молотом! – Голос Аригоса был полон ярости. – Все это время он призывал тебя сразить моего отца. Напасть на Нексус. И все это время коварно планировал истребить всю нашу расу!
Кровь Алекстразы вскипела пламенным гневом. Она вскочила, вперив взгляд в синего дракона, и медленно двинулась на него.
– Пока твой безумный отец пускал слюни, Кориалстраз и я сражались за Азерот. Мы объединились со всеми союзниками, каких только смогли найти. Мы изменили само время. Мы рисковали жизнями, причем не только ради этого мира. Он всегда находился рядом со мной, и его сердце было верным и сильным. Он любил даже тебя, Аригос. Он спас тебя, Кири и жизни многих других. Он снова и снова спасал наш мир и нашу расу. А теперь ты стоишь здесь и ждешь, что мы поверим, будто он заодно со Смертокрылом? И с сектантами, которые хотят лишь конца всего сущего?
– Аригос, – обратился к нему Кейлек, – возможно, есть и другое объяснение.
Объяснение могло быть… было… должно было найтись… Алекстраза это точно знала. Но все же…
– Сумеречные драконы в бою вели себя так, чтобы заставить нас сражаться в воздухе, высоко над храмом, – продолжала Торастраза. Голос драконицы звучал ласково, но ее слова были безжалостны. – Это был отвлекающий маневр, чтобы занять наше внимание… чтобы выманить защитников Драконьего союза и… – голос Торастразы надломился, и она опустила взгляд. Драконица не могла смотреть в глаза своей обожаемой Хранительнице Жизни и произносить слова, которые, она знала, разрывали сердце королевы драконов.
– Алекстраза, – ласково обратился к ней Кейлек, – скажи нам, почему Крас решил сегодня не приходить? Наверняка он… Я не уверен, но ведь это ты попросила его остаться, разве нет? – Его вопрос звучал умоляюще.
Алекстраза смотрела на Кейлека. С невыносимой болью в душе она вспомнила свой последний – самый последний в жизни – разговор с любимым.
