имел. То в машине у него ковырялся, то грузчиком… Он может знать, где сейчас Вольнов.
– Ага! Спасибочки! – обрадовался Крячко. – Тогда я сразу наверх. А он у себя, как вы думаете?
– А где ж ему быть? – удивилась женщина. – Не работает нигде. На что живет – не знаю. Все время на дворе отирается.
Чернослив действительно оказался дома. Гостя впустил сразу, не выясняя ни намерений, ни личности. Провел на грязную кухню и только тут, будто проснувшись, с надеждой поинтересовался:
– Может, того?.. Я мигом сгоняю! У тебя как с монетой?
– С монетой у меня, друг, неважно, – признался Крячко, с любопытством рассматривая захламленное помещение. – Сам понимаешь, в МВД много не платят – на энтузиазме работаем.
Чернослив открыл рот. На его морщинистом нездоровом лице появилось выражение растерянности и подобострастия.
– Ты… Ты постой! Ты из милиции, что ли? – жалобно спросил он. – Так это… Ты не обращай внимания! Шучу я. Я вообще, можно сказать, в завязке.
– Давно? – полюбопытствовал Крячко.
– Со вчерашнего утра, – солидно ответил Чернослив и, помявшись, спросил осторожно: – А вы, гражданин начальник, по какому, извиняюсь, вопросу? Может, я и ни при чем вовсе? Как в газете пишут, судебные ошибки – самые страшные, потому что подрывают веру человека в справедливость.
– Начитанный ты, – вздохнул Крячко. – А тут не то что газету – на часы посмотреть некогда. Эту самую справедливость восстанавливаем не покладая рук. Вот, например, есть информация, что у твоего соседа со второго этажа машину угнали. Допустим, машина-то нашлась, но ведь этого мало! Преступники должны понести наказание, верно?
– Должны, – механически подтвердил Чернослив.
– В том и суть, – важно продолжал Крячко. – А как их найти, когда от потерпевшего даже заявления не поступало? И сам он куда-то исчез.
– Вы про Константина Петровича, что ли? – с сомнением произнес Чернослив. – Да вроде не угоняли у него машину-то… Не жаловался он. Я его недавно совсем видел. Все в порядке у него было. И машину он куда-то на капитальный поставил. Говорил, обещали ему из нее конфетку сделать.
– Вот как? – насторожился Крячко. – И куда же это он ее поставил, на какую кондитерскую фабрику?
– Не на фабрику, конечно, а в мастерскую, – не реагируя на юмор, ответил Чернослив. – Я вот тоже спрашивал у него, кому он машину отдал, а он на это только улыбается, мол, места надо знать… А я так думаю – если у него ее угнали, значит, не те он места искал. Кинули его просто. Хотя, с другой стороны, не жаловался он, – тут Чернослив, запутавшись, надолго задумался и совсем неуверенно закончил: – Опять же, если вы говорите… И машины не видать, правда. И самого Константина Петровича тоже… Где же он?
– Так это я у тебя спрашиваю – где он может быть, – сказал Крячко. – Дверь никто не открывает, на звонки не отвечает. Чем вообще этот Вольнов занимается?
– Да так, по бизнесу, – уклончиво
