на меня.
– Я хочу поговорить, – спокойным тоном сказала я, проходя к ее столу и садясь на стул рядом с ним.
Мама еще раз ласково улыбнулась и отложила бумаги.
– Конечно, милая. О чем?
Я вновь почувствовала раздражение: слово «милая» вместо моего имени ставило меня в положение ребенка. Но я сдержала порыв гнева и набрала в грудь побольше воздуха.
– Послушай меня, пожалуйста, – начала я. – Я понимаю, что я – поздний ребенок и что я очень юна. Но я не считаю это аргументом для того, чтобы ты не принимала во внимание мое мнение.
– Ты опять об этом? Я думала, мы уже все решили, – с усталой улыбкой сказала мама.
– В том-то и дело, что нет. Как тебе объяснить? Вы все не доверяете мне, и это угнетает меня. – Я тщательно обдумывала каждое слово. – Вы не верите в мою самостоятельность, не верите в то, что я могу сама что-то решить, без вас: без тебя, папы, братьев и сестер.
– Миша, конечно, мы доверяем тебе, но ты должна понять: в нашем мире, как и в человеческом, есть свои правила, которые обязаны соблюдать все. Если каждый будет поступать только по своему желанию, в мире наступит беспорядок, и построенная веками система рухнет. Тем более, ты должна на всю жизнь запомнить, что в нашем мире правила – незыблемы, и, только благодаря им, мы можем жить спокойно и успешно скрывать наше существование от смертных. Люди – несовершенны, да, у них есть много свободы, но при этом им нечего скрывать, а нам есть что.
– Я прекрасно понимаю это, но и ты пойми мою позицию: я верю в свои силы и в то, что сама смогу о себе позаботиться.
– Дорогая, я не говорю о том, что ты не сможешь за себя постоять. Я говорю, что ты пока не сможешь это сделать, в силу своего возраста. Ты должна смириться с этим. Тебе нужно многому научиться: все, чего мы достигли – результат усилий, трудностей, тренировок и упражнений.
– Так научи меня всему этому! – возразила я.
– Тебе еще рано этому учиться: первые убийства людей ввергают в шок, поэтому к ним нужно быть готовым, в первую очередь, морально.
– Я готова к этому. Я понимаю, что это – единственный способ нашего пропитания.
– Я говорю не об этом: ты еще слишком неопытна, но научишься всему в свое время.
Я тяжело вздохнула: «в свое время!».
В моей голове крутились тысячи аргументов и убеждений, но я не могла выразить их словами, словно мне не хватало словарного запаса, и это несмотря на то, что я любила читать.
– Хорошо, я готова принять это. Но я не понимаю, почему ты не хочешь отпустить меня в Оксфорд? – настойчиво сказала я.
Мама перестала улыбаться, и ее лицо стало очень серьезным.
– Потому что я боюсь за тебя, – ответила она.
Я удивленно приподняла брови.
– Ты боишься того, чего не боюсь я? – Моему удивлению не было
