к нему, схватил за грудки и рывком вскинул на ноги. Воспользовавшись силой инерции, Антонов боднул его в лицо. Достал он лишь до подбородка, но этого хватило, чтобы пальцы Лося разжались.
Опершись на плечи противника, Антонов повторил удар, на этот раз – в нос. В его собственной голове словно дважды взорвали петарду, но противнику пришлось значительно хуже. Расставив руки и пятясь на полусогнутых ногах, Лось старался сохранить равновесие.
Не теряя времени даром, подполковник метнулся к карабину и рванул его на себя, разворачивая так, чтобы дула смотрели в сторону. Бровастый успел потратить один заряд впустую, после чего его понесло по широкой дуге и шарахнуло об ствол дерева. Тогда он отпустил приклад, охнул, обмяк и сполз на землю, как будто слепленный из дрожжевого теста.
Лось устоял на ногах и помотал головой, прогоняя обморочную одурь. Антонов передернул затвор и повел стволом, направляя его на всех поочередно.
– Ключи, – сказал он негромко.
Лось посмотрел Антонову в глаза, оценивая, насколько серьезна угроза. Взгляд показался ему не менее убедительным, чем направленный на него ствол. Облизывая окровавленные губы, он бросил ключи. Они упали к ногам Антонова.
– Бумажник, – сказал он.
– Я тебя убью, – пообещал Лось, безрезультатно пытаясь втянуть красную юшку обратно в ноздри.
– Бумажник.
Дуло карабина уставилось Лосю между глаз.
– Отдай ему, – взвизгнул молодой егерь. – Он же сейчас выстрелит!
Бумажник мягко шлепнулся у ног Антонова. А вот отыскать телефон можно было разве что с помощью ищейки. Ладно, шут с ним. Если кто-то и наткнется на мобильник, то третья же попытка включить его закончится стиранием памяти и самоуничтожением чип-карты.
Отступив к «Порше», Антонов быстро открыл дверцу и поставил одну ногу в салон, не переставая целиться в подавленную троицу. Тот, у кого он отобрал ружье, осторожно вставал, держась рукой за ствол. Выше бровей у него красовалась кровоточащая отметина, напоминающая кастовый знак на лбу индуса.
Лось сплюнул, не сводя ненавидящего взгляда с Антонова.
– Тебе это даром не пройдет, щегол, – пригрозил он, трогая языком покрасневшие передние зубы.
– Мы это выясним, – пообещал Антонов. – Очень скоро. Я еду в усадьбу, пусть мадам Темногорская нас рассудит.
– Карабин верни, – попросил бровастый, осторожно ощупывая лоб.
– Я тебя все равно пришибу, – процедил Лось. – По-любому. Слышишь, щегол?
Ничего не сказав в ответ, Антонов сел за руль и завел двигатель. Карабин он выбросил из окна, когда отъехал метров на двадцать. Предварительно разрядив и проверив, на месте ли «Люгер».
Поскольку ехал Антонов медленно, зеленый пикап нагнал его минуты через две и пристроился сзади. За рулем сидел Лось и что-то говорил своим спутникам. На месте выбитого зуба чернела дыра. «Удобно плеваться, но неловко улыбаться», – срифмовал Антонов в уме. Но весело ему не было. Он понимал, что в лице
