на меня, ожидая реакции. Ее нет, и тогда он продолжает: – Хемингуэй прожил в Гаване двадцать лет. Последние годы жизни. Он выбрал Кубу как самое лучшее место на земле.
И снова пауза с ожиданием. По выражению его лица я понимаю, что он ждет моих восторгов и восклицаний. Саня тоже ждет. И тоже выжидающе смотрит. А я молчу. У меня ноль эмоций. Я не понимаю, чем я должна восхищаться. Может, мохито? Но в Москве я его уже пробовала. Вкусный, мне понравился.
– Хороший напиток, – одобряю я, отпив два глотка. И оглядываюсь по сторонам.
Любопытное местечко! Все стены в фотографиях, а пустые места до миллиметра исписаны автографами. Пожелай я тут расписаться – не найду двух сантиметров для своей закорючки.
Наконец, мои спутники догадываются о моей необразованности.
– Ты знаешь такого писателя – Хемингуэя? – спрашивает Саня.
Я пожимаю плечами. Мне стыдно, но я о нем не слыхала.
– Вроде бы знаю, – тихо говорю я, а потом сознаюсь. – Нет, не знаю. Простите.
– Это его любимое кафе, – добавляет Саня, – в Гаване он чаще всего бывал здесь.
– Ваш знаменитый кубинский писатель? – спрашиваю смущенно и осторожно.
Дядя Андрей смотрит на меня с насмешкой.
– Эх вы, нынешние молодые россияне, – упрекает он. – Не знаете Хемингуэя! А мы в вашем возрасте его любили и чтили. И в каждом доме был его портрет. И в доме твоего деда, кстати, тоже, – добавляет он. – Я был в гостях у Василия, видел. Седой человек в сером свитере. Может, вспомнишь?
И я вспомнила! Точно ведь! На боковой стенке дедушкиного книжного шкафа и правда висел портрет бородатого человека с крупными темными глазами. У него был толстый серый свитер с отворотом. Этот портрет и сейчас висит в бабушкиной квартире!
Я покраснела.
– Ну… мы знаем других писателей… – сказала, чтобы хоть как-то оправдаться.
– Новое время – новые песни? – насмешливо спрашивает дядя Андрей.
– Ну да… – пожимаю плечами.
– Приедешь домой – прочти его «По ком звонит колокол», – говорит Саня.
– Пусть сначала «Старик и море» прочтет, – добавляет дядя Андрей.
– Или рассказ «Кошка под дождем».
– Или «Прощай, оружие!»
– Прочту, – обещаю я. – Обязательно. – И снова верчу головой: – А кто тут расписывался на стенах?
– И знаменитости, и обычные люди, вроде нас с тобой, – усмехается дядя Андрей. – Тут, в этом кафе, можно сказать, весь мир побывал.
И вот теперь мне повезло!
– Ты тоже можешь расписаться, – предлагает Саня.
Я не прочь оставить свой автограф. Но сколько ни искала – так и не нашла подходящего местечка. А поверх какого-нибудь другого, пусть и выцветшего, автографа было нехорошо расписываться. Как будто бы я отталкивала какого-нибудь человека и сама становилась на его место.
