смолой факела.
Крыть тут было нечем, и, совладав с волнением, Эрик, подняв глаза, прошепелявил:
– В своей семье я всё улажу сам. По восточным делам пусть всё идет так, как вы и задумали. На этом сегодняшний совет предлагаю закрыть.
Свой сегодняшний бой, в своём же личном дворце король проиграл «в сухую», и он словно физически почувствовал всю эту шаткость и слабость своего трона, и не последней в этом была заслуга его родной любимой сестры. Король шёл по тёмным переходам вглубь дворца, туда, где жили его самые близкие в этом мире люди, единственные, кому он мог доверять и кто любил его таким, какой он был: хромым, шепелявым и уродливым человеком.
– Подождите за дверью, – кивнул он двум своим телохранителям и, шагнув в комнату, поплотнее прикрыл за собой дверь:
– Добрый вечер, сестра, у тебя тут как всегда чисто и уютно.
Поднявшаяся со скамьи высокая и белокурая девушка что-то перед этим вышивающая, отложила платок в сторону и вежливо поклонилась королю.
– Я рада, что тебе у меня нравится, брат, только ты в последнее время почти совсем не заходишь к своим сёстрам Марте и Ингеборге. Я-то всегда могу найти, чем себя занять, а вот младшей совсем непросто сидеть в этих мрачных стенах после такого интересного летнего путешествия, – и тёплые воспоминания осветили мягкой улыбкой лицо Марты.
Глаза Эрика же оставались сухими и бесстрастными.
– Давай присядем и поговорим по душам. Я как раз хотел обсудить это ваше последнее путешествие на Готланд и ещё дальше в Голштинию, и как вы его там все вместе провели.
У Марты буквально опустились руки, и она тихонько присела на скамейку.
– Что ты хотел бы от меня услышать, Эрик?
Король искренне любил свою сестру, пожалуй, что это был единственный человек в этом мире, кто принимал его таким, какой он был, не обращая внимания на все его физические недостатки. Марта была именно той, кто относился к нему с нежностью и любовью. Но всё же он был монарх, и на его плечах висела ответственность перед всем родом Эриков и перед всей верховной властью королевства.
– Ответь мне прямо, Марта, тебя что-то связывает с этим русским бароном Андреасом, что спас тебя в морской битве и с кем вы совершили путешествие в германские земли, а затем обратно на Готланд?
Как видно, Эрику было нелегко задавать такие непростые вопросы, и он буквально побагровел, а его голова начала снова резко дёргаться от мучившего нервного тика.
Руки Марты перебирали шёлковый платок с вышивкой, на её щеках выступил лёгкий румянец, и, немного помолчав, она подняла взгляд своих огромных голубых глаз на брата.
– Да, Ваше Величество, если Вы хотите это услышать от меня, то я скажу всё, как есть, без утайки. Всё равно, как я понимаю, до Ваших ушей уже дошли какие-то слухи. Если меня что-то и связывает с Андреасом, то это, Эрик, называется Любовь. Кроме него мне просто больше
