драгоценное стекло тратить? Тут ведь и ста лет не хватит, чтобы всё это добро окупить. Воистину золотыми овощи становятся.
Ну что было ответить мужику? Что ещё только одно будущее лето до четырёх страшных лет затяжного ненастья осталось. Что его родной Смоленск практически весь до единого человека от голода вымрет, а Батюшка Великий Новгород в общих скудельницах будет ДЕСЯТКАМИ тысяч своих горожан хоронить! Что случаи жуткого каннибализма будут вовсе не редки на русской земле! Что жуть жуткая надвигается! И поделать с этим Андрей ничего не мог. Слишком уязвим был человек в этом времени от негативных погодных явлений. Единственное, что можно было делать, это постараться как-то смягчить их последствия. И небольшим шагом тут и было создание вот таких вот теплиц, которые, если и не насытят поместье продуктами, так хотя бы сохранят под защитой его семенной фонд.
Помолчав и все хорошенько обдумав, Сотник решил всё же сказать всю правду Архипу. Разумеется, слух об этом разнесётся, такое-то в тайне не удержишь. Ну что же, пусть, глядишь, и подготовятся умные хозяева получше. А уж с паникой или какими другими недобрыми проявлениями он в своём поместье постарается справиться. И Андрей, пристально глядя в глаза крестьянина, выдал чётко отточенные слова:
– Через год к нам придёт четырёхлетнее ненастье. Обложные дожди затянутся на всё лето. Летние заморозки, снег в июне и в августе выбьют все посадки и посевы полностью. Дальше продолжать?
Архип буквально побелел на глазах. Кто, как не крестьянин, понимал, что всё это значит…
– Вот и думай теперь, Матвеевич, что тут можно делать. Теперь понятно, для чего я такое драгоценное стекло на теплицы пускаю?
– Теперь понятно, Хозяин! – выдохнул Архип, – Но откуда? – и он буквально поперхнулся, встретив жёсткий стальной взгляд.
– То тайна великая, и сказать я тебе всего не могу, извини. Достаточно и этого тебе, – твёрдо ответил Сотник.
– Да всё понятно, хозяин. Благодарствую за то, что упредил с вестью-то такой, теперь я уж буду из кожи вон лезть и готовиться.
К столу опять подошла Лада и положила небольшую глиняную сковород – гусятницу с несколькими запеченными в ней картофелинами, миску с топлёным маслом, хлебушко и солонку.
– Попробуй, Архип Матвеевич. Это тот земляной овощ, который со временем вторым хлебом на наших столах должен стать.
И Сотник, первый очистив картофелину от кожуры, подсолил её, и, макнув в масло, отправил в рот вместе с кусочком каравая.
Огородарь самым внимательным образом зафиксировал все манипуляции хозяина, и затем, повторив их точь в точь, так же съел и своё угощение.
– Ну как, можно ли есть сие кушанье? – с улыбкой обратился к нему Андрей.
– М-м-м… вкусно-то как, ну да, с маслицем и хлебушком, да ещё с солью и не то съесть-то ведь можно, – рассмеялся в ответ Архип, – Шучу я, шучу, извините, Андрей Иванович, –
