тоже не очень. Гриша думал: «если я, однорукий лох, ещё лишусь работы, моя жизнь войдёт в фонд ЮНЕСКО как очередные руины».
– С годами чувствую себя всё меньше. – ответил Гриша. – Будто однажды расцвёл и с тех пор только скукоживаюсь…
– В чём дело, старик? – спросил Максим.
Гриша рассказал все обстоятельства.
– Ну и дела… – ответил Максим. – А Катюха-то которая у тебя девчонка по счёту?
– Вторая. Почему ты спрашиваешь?
– Ха, Екатерина вторая… Просрал императрицу…!
– Ты нас каламбурами не корми, – разрядил Богдан, – у меня на прошлой работе дежурил сотрудник газовой службы с метеоризмом…
– Это всё шутки. – сказал Максим. – Если серьёзно, не похож ты на человека, у которого дважды было за всю историю. Посимпатичнее меня будешь… Согласен, Бодя?
– Ты вообще урод… – отозвался тот.
– Значит, что-то тебе уготовано! – говорил Максим. – Увидишь. Третья будет настоящая императрица! – он поднял бокал. – За царский рот! – все ударились.
– Спасибо на добром слове. – отозвался Гриша.
– Что делать-то будешь дальше? – спрашивал Максим.
– Я без женщины теперь не могу. – ответил он. – Согласен на любые отношения…
– Ты охренел! – Максим аж ударил ладонью по столу. – Не говори так никогда, понял? – он посерьёзнел. – Знаешь что такое «любые отношения»? Это значит, по низу рынка. Ты говоришь сейчас – «я согласен на худшее»! А себе врёшь, что любое. Урод ты, импотент или кто?
– Не уверен, что шибко лучше.
– Не уверен? Бывает! Но снимаешь мерки, считай принял судьбу. – сказал Максим. – Да, когда жизнь отшлёпала – вешают нос. Повесить нос даже логично. А пусть ты дурак! А ты наоборот! Завтра воскресенье. Сходи в центр и подкати к самой роскошной девоньке, будто у тебя лучше всех. Что теряешь?
– Зачем?! Это закончится понятно…
– Никакого унижения. Любой отказ – уже внимание. Парень во внимании красивых женщин – уже не тот, что «я согласен на худшее», а? Пусть и таком! Но внутренне ты всё поймёшь и засмеёшься! – говорил Максим. – А вдруг не отказ? С первого раза невозможно, ты не маэстро. А в десяти? В десяти возможно или нет? Отвечай…
– Возможно, наверно.
– То-то! Давай, старик! Не дуркуй. Держу за тебя кулачки. У тебя неделя. Если не пустишь нам слюну, ставишь поляну. По рукам?
– Чёрт с тобой! – ответил Гриша, будто с горки сиганул.
Они закрепили пари, и все втроём крепко ударились кружками. У всех будто ни с чего поднялось настроение. Стоял вечер, но на улице было ещё светло. В тот же час Гриша создал в списке контактов папку – «женщины».
V.
Впрочем, на день
