людей с такими лицами ничего хорошего ждать не приходилось. Суровые, обветренные, внимательные. Такие внимательные, что можно было не сомневаться: зашли они не случайно.
Не поднимая головы, Ирвин стал наблюдать. Враги у него, конечно, были, но в последние годы как-то сами собой сошли на нет. Не стал бы за ним никто охотиться. А на простых искателей «легких» денег они не похожи: эти бы «подошли» на улице.
Не предполагая агрессии со стороны незнакомцев, Ирвин все-таки внутренне напрягся.
Стоявший в центре мужчина что-то коротко сказал двум остальным, и спустя секунду оба двинулись вперед. Каждый сделал по шагу, – правая рука ближнего к Ирвину мужчины спряталась в плаще, – второй шаг… и в следующее мгновение незнакомец взорвался красным фонтаном. Голова и верхняя часть груди кровавым мусором разлетелись по залу. Нелепо дернулись держащиеся на тонких кусках плоти руки, тело стало заваливаться назад… И тут – снова: второму оторвало ногу и часть живота.
Повинуясь скорее инстинктам, нежели впавшему в короткое оцепенение разуму, Ирвин выхватил кинжал и резко упал за стол. На время, он потерял возможность наблюдать за происходящим, но на слухе это не отразилось. Что-то с силой рассекло воздух: послышался грохот ломающегося дерева, прервавшийся еще одним взрывом, а сразу за ним – женский вскрик. Стараясь придавить в себе возникшее вдруг чувство боевого возбуждения – подзабытое уже, но хорошо знакомое, – Ирвин аккуратно, прижимаясь к полу, выглянул из-за своего укрытия.
Третий, единственный оставшийся в живых, теперь стоял в центре зала и выглядел не так уверенно, как всего несколько мгновений назад. Лицо покрылось потом, все тело тряслось, с вытянутой вперед руки капали частые красные капли. Маг – безошибочно определил Ирвин.
Он сдвинулся еще немного в сторону, и ему наконец стало понятно – кто был целью охоты. У дальней стены, облокотившись на нее спиной, на полу лежала девушка. Ирвин представил, какую боль она могла испытывать. Тонкое тело казалось изломанным. И, как догадался Ирвин, главная боль была не физической, а душевной. Она ужасно боялась. В больших черных глазах стояла обреченность. Из последних сил попытавшись как-то изменить свою участь, она болезненным усилием выбросила вперед руку, что-то шепнув при этом – тоже колдунья! – но никакого эффекта это не возымело. Она опять вскрикнула, и легкая кисть бессильно опала на пол. Одежды всколыхнулись, и Ирвину стало ясно: она беременна. Живот был, наверное, в половину ее самой – до родов, скорей всего, совсем немного…
Ирвин принял решение. Благо что, уходя на пенсию, старые солдаты теряют последние остатки страха. Поднявшись на ноги, он сделал несколько аккуратных шагов, но скоро увидел, что красться не обязательно. Колдун был слишком сосредоточен на своей жертве, и, судя по тому, как его трясло, ему все еще оказывали сопротивление. Еще один шаг, – и одним точным выверенным движением лезвие вошло ему глубоко под левую лопатку. Колдун даже не обернулся. Застыл на мгновение – и, как стоял, вперед лицом упал на пол.
