вакуоли авокадо.Осталось мало, но не в этом суть
Подняться чуть, потом спуститься чуть,
А на двоих уже не хватит яда.
Останься на ступеньках, посмотри,
Пока огонь вращается внутри
И крутятся знакомые квадраты.
Иголка ли споткнется на ребре,
Улыбка ли на тонком серебре
Мелькнет и разобьется о когда-то.
Вода уйдет, впитается в песок.
Знакомое лицо наискосок
Порвется как ненужная бумажка.
В проделанную дырку на ремне
Привидится когда-нибудь не мне
Про «нарисуй мне гробик для барашка».
Тверская
В этой жизни надо как-то жить.
В этой жизни надо как-то смерть.
Но куда ни выберешь смотреть —
всюду виновато государство.
Ходят крысы утром по Тверской,
ходят люди, мучаясь тоской,
ходят тетки с надписью такой:
«Помогите сыну на лекарство».
У стены «Макдональдса» стоит
Улыбаясь, модный инвалид.
У него обрубок от ноги,
В левом ухе у него сережка.
У него написано вот так:
«Помогите
на
бигмак»
Люди смотрят, замедляют шаг,
И дают немножко.
Вот слепая девочка поет,
только ей никто не подает
(потому что выберет народ
инвалида, чтоб свалил отсюда).
Потому что, если не фигня,
из бигмака вырастет ступня:
вот сейчас посередине дня
Будет чудо.
Пенсия
Старушка стащила творожный сырок.
Она получила хороший урок:
Старушку за это постыдное дело
Прилюдно ругала начальник отдела.
Господи, нет!
В наушниках Dolby Stereo.
Выбегу,
Включая громкую песню.
Господи,
Я хочу стареть, как дерево,
Чтобы
не выходить на пенсию.
Голуби
Что мне Сократ, что мне Платон;
к чему ньютоны и протоны?
Куплю я нарезной батон
(люблю я свежие батоны).
Не знаю, как прожить не зря,
что в этом мире добродетель?
Батон крошу, прохожих зля,
но доставляя радость детям.
Да, инвалидов-голубей
я тоже радую.
Быть может,
кормить их – в сотни раз умней,
чем в офисе бумажки множить,
играть с компьютером в лото,
лепить на батарею жвачку…
Пусть лучше осень рвет пальто,
как обезумевший Башмачкин.
Просьба
Дождь, как старая пластинка,
Так шипит, что слов не слышно.
Липнут листья на ботинки,
На
