Хватит! Меня это не веселит, дорогая! Я получу свой ответ сейчас же и больше не намерен играть в твои игры.
Зажмурившись, Аня безостановочно принялась шептать себе под нос так быстро, самоотверженно и одухотворенно, будто какую-то известную только ей молитву:
– Это всего лишь странный сон! Всего лишь сон… Да, реалистичный, но и такое тоже бывает… Сон, сон, сон… Вот сейчас я очнусь! Сейчас…
– О, – самодовольно воскликнул Обухов, расслабив пару пальцев и позволяя девушке прогнуться еще ниже. Мокрые от пота руки то и дело соскальзывали, но каким-то чудом Ане удавалось удерживать равновесие снова и снова. – Оказывается, ты все же умеешь говорить, верно? Отвечай! Иначе мне нет смысла оставлять тебя в живых!
– А может, я просто в коме? – тараторила себе под нос Аня, чувствуя, как в самом низу оврага бушует водопад. Девушка обернулась и увидела воронку с водой, затягивающую в себя все живое и неживое. Во рту тут же возник привкус металла, а сердце будто остановилось. Аня в тот момент, как никогда ранее ясно осознала:
– Боги, это не сон… Никогда не ощущала себя более живой, чем сейчас.
И тогда, наконец, включился режим самосохранения. Умирать девушке точно не хотелось!
– Это подвеска моей матери, семейная реликвия! Она обещала приехать через две недели и подарить мне ее на свадьбу! – Раздраженный рык Обухова оглушал собой все вокруг. Аня поражалась тому, с каким холодным равнодушием кучер управлял каретой, не обращая внимания на разыгравшуюся драму прямо позади него! – Что ты сделала с ней?! Я хочу это знать! Если ты убила ее за драгоценности и монеты…
Задохнувшись от ярости, Обухов поджал губы. Аня мгновенно сообразила, что мужчина не станет слушать байку о перемещении во времени (если это действительно оно), и принялась активно вспоминать историю, которую бабушка рассказывала ей, перед тем как вручить подарок.
– Ваша мать отправилась в Китай, – стоило Ане выпалить это, как Обухов замер и навострил уши. А это значило, что она попала в самую точку. – Она боялась, что не успеет передать вам праздничный подарок и отправила меня. Я – лишь доверенное лицо. Только и всего!
На мгновение Обухов замолчал, затем сжал руку Ани крепче. Но стоило ему лишь немного потянуть девушку на себя, как он вновь прищурился в сомнении и отчеканил по слогам:
– Имя моей матери! Я жду.
Глядя в глаза дворянину, Аня четко понимала: от правильности ответа зависит ее дальнейшая судьба. Только вот она не знала чертового имени! Бабушка рассказала длинную и нудную историю владелицы подвески, купленной на аукционе, в вот самое главное упомянуть забыла.
Тогда, каким-то неведомым чудом в памяти ее всплыла коробочка от подвески. Старинная и потрепанная временем. На ней была лишь одна надпись, выгравированная золотыми закорючками специально для владелицы… Аня отчаянно пыталась вспомнить, но никак не могла разглядеть буквы в недрах памяти.
