ей не было больно. А вот пары конопляного дурмана подействовали на ведьму как кружка доброго вина – она поплыла.
– Замечательно, – отозвался приятный голос, явно принадлежащий не старику, но мужчине в возрасте, – в этот раз должно все получиться!
– Да поможет нам святой Мика! – отозвался старик.
Магистр захохотал.
– Хорошо, что вы ее заодно и помыли! А то несчастные замарашки почему-то вызывают у здешнего быдла жалость.
– Не волнуйтесь, мы послали на пирс достаточно стражи!..
Пирс? Значит я где-то у моря?!
Тут сознание окончательно помутилось и дезертировало. Позорище! Совсем силы воли нет у меня что ли?
2
Я открыла глаза. Где-то в вышине надрывно плакала, кричала чайка. Пахло солью, рыбой и гнилыми водорослями. Хочется пить, лучше всего горячего кофе…
Мой затуманенный взгляд различил у самой воды, подъемный механизм с креслом на цепи. Адский стульчик пока стоял на берегу, но что-то мне подсказывало, что скоро его будут макать в воду. Причем совсем не исключено, что со мной в роли наживки для акул. Нет, я не была уверена, что тут есть акулы, но что будет неприятно, я могла поручиться.
– Батюшки-святые! – попыталась я пошевелить непослушными губами.
Меня подвели, на удивление аккуратно и бережно привязали к этому орудию пыток и начали медленно поднимать.
Организм решил, что стресс слишком велик и радостно отключился. Но, судя по всему совсем ненадолго, потому что очнулась я от вполне ощутимых пощечин.
Эх, а счастье было так близко.
Какой-то очередной дед в рясе, мягко, почти по отечески, начал допрос:
– Деточка, отвечай, совершала ли ты неугодные Богу деяния? Проклинала? Убивала? Привораживала?
– Какие деяния? – взвыла я. Наркота начала отпускать,– какому Богу, мать вашу?! Что я тут вообще делаю? На кой… – хотелось сказать «черт», но почему-то я решила, что не стоит,– праздник вы меня сюда притащили?
Со стороны собравшейся толпы горожан послышались шепотки.
– Кажись, она нашу Мать Богиню чтит?
– Точно, Мать вспомнила!
– Ну и козлы эти в рясах, такую девку справную на корм крабам отправляют!
– Я б с такой …
– Святого Круга на вас нет, охальники! Девке смерть пришла, а они все о блуде!
– Дядь, а можно я в них камнем кину? Жалко девку!
Между тем дедок в некрасивом платье продолжал:
– Отвечай, дитя, ведьмовала?– голос деда стал более жестким, колючим, словно неуловимая, невидимая волна коснулась моего сознания, и я уже не могла врать.
– Да как вы смеете? Я свободный человек! У меня есть права! – не сдавалась я. Лгать нет, а вот увиливать от ответа, это – пожалуйста!
– Ведьмовала? Отвечай! – на этот раз он не спрашивал. Он приказывал. Ноги мои
