медленно к двери, говорил:
– За этакое дело не один человек стал!.. Глянь! куда хошь, не отступим. Д-да!..
– Куда ж ты уходишь?
– Д-да! За это дело помереть, и то ничего… Нам дана душа – тоже и об этом надо подумать… Вот что! Прощения просим!
Говорил он это каким-то отчаянным голосом и, не слушая нас, направился к двери и ушел.
– Куда же ты пойдешь? – спросил я, высунувшись в окно.
Ходок остановился.
– К угоднику теперича я пойду. Помолюсь, чтобы дал мне бог понятие… Батюшка! Отец небесный!
В голосе его звучали слезы.
– Прощайте! – сказал он тихо и пошел. Так ничего мы и не добились.
– Зацепка в уме, – сказал Лукьян, все время молчавший и таращивший на мужика глаза. – Должно быть, и ему до мозгу голову-то прошибли, – прибавил он в виде остроты.
Но мы не могли ответить на нее.
Гость в задумчивости торопливо ходил из угла в угол и торопливо курил. Я смотрел в окно вслед ходоку и тоже думал.
В этом упражнении внимание должно быть «вынесено» вовне. Актеры разыгрывают диалог, однако центром внимания для них является руководитель, который находится за рамками пьесы. Он – «дирижер», руководящий актерами. Говорить свою реплику каждый из актеров должен только после того, как руководитель подаст условный сигнал, незаметный другим участникам тренинга (например, едва щелкнет пальцами). Сигнал должен быть звуковой, так как текст диалога актеры будут читать по бумажке.
М. А. Булгаков. Кабала святош
Мольер входит, издали кланяется Людовику, проходит при величайшем внимании придворных. Он очень постарел, лицо больное, серое.
МОЛЬЕР. Сир.
ЛЮДОВИК. Господин де Мольер, я ужинаю, вы не в претензии?
МОЛЬЕР. О, сир.
ЛЮДОВИК. А вы со мной? (В пространство.) Стул, прибор.
МОЛЬЕР (бледнея). Ваше величество, этой чести я принять не могу. Увольте.
Стул появляется, и Мольер садится на краешек его.
ЛЮДОВИК. Как относитесь к цыпленку?
МОЛЬЕР. Любимое мое блюдо, государь. (Умоляюще.) Разрешите встать.
ЛЮДОВИК. Кушайте. Как поживает мой крестник?
МОЛЬЕР. К великому горю моему, государь, ребенок умер.
ЛЮДОВИК. Как, и второй?
МОЛЬЕР. Не живут мои дети, государь.
ЛЮДОВИК. Не следует унывать.
МОЛЬЕР. Ваше величество, во Франции не было случая, чтобы кто-нибудь ужинал с вами. Я беспокоюсь.
ЛЮДОВИК. Франция, господин де Мольер, перед вами в кресле. Она ест цыпленка и не беспокоится.
МОЛЬЕР. О, сир, только вы один в мире можете сказать так.
ЛЮДОВИК. Скажите, чем подарит короля в ближайшее время ваше талантливое перо?
МОЛЬЕР. Государь… то, что может… послужить… (Волнуется.)
ЛЮДОВИК. Остро пишете. Но следует знать, что есть темы, которых надо касаться с осторожностью.
