актуален во все эпохи и уровни технической стадиальности. Даже обычаи: там трансляторы перед казнью голыми ставят, и они в психиатрических детей так голыми в унижении природного достоинства ставят. Ладно взрослых ещё…
Всё это просто закрутилось в голове Игоря от краха вообще его рассудка, а неистовстве уже нечеловеческом. Он просто перестал воспринимать свои эмоции в этот момент: они его покинули в неизвестном ему направлении и он, пошатываясь, отправился домой, так как осознав ситуацию сделать пока ничего не мог. Всю его семью покрыли клеймом жертв для измывательства отрицания их разумности вне рамок «пазухи Христа». Хорошо ли это? Плохо ли это? Игорь знал, что ничего хорошего и не было – просто они были у него, а он у них. А так… Что хорошего у них было? Рабы Российской Федерации были и теперь не нужны и всё. Однако он остаётся официально рабом. Просто его семье, получается, теперь нельзя жить, а ему пока можно.
Тем не менее его родных забрали вообще незаконно: он не подписывал согласие. Его дочь вообще чуть не умерла, а повод у жены расстроиться здесь был вполне адекватный. Да и эти обстоятельства… Соседка никогда даже на громкую музыку не реагировала. А тут из-за крика жены так решила поступить. Не клеилось у Игоря даже поведение соседки с былой её обыденной реакцией. Что происходит? Что же такое происходит? И, пока он шёл домой пешком по холоду и об этом размышлял, некая синева таинственности кровь аристократа преследовала его по пятам светом синего демона.
Лишь не многие, что знали об этом, были от этого в ужасе и только один человек в России над этим, хохочет просто исторически, так как это является олицетворение национальной тупости в идиотии кровавой агонии умирающих. И сколько тысячелетий! Я это ощущение тайны, покрытой мраком не исчезло до сих пор! Красота иронии человеческого сердца сквозь обман во имя власти над рабами! Уже захватили до унижения всех и до сих пор они так с людьми поступают, но уже ради мига собственной победы! Поэтично! Критично! Жестоко и оригинально.
Есть те, кто смеётся по иной причине: они знали, но делают это в суициде своего поражения. Кто да почему в наши дни убивает другого. Кровавый праздник распада плоти в вожделении унижения. Вот личина общества в настоящем. Они делают это медленно и цивилизованно.
А те, кто ещё не достиг тупика истины живут в Москве, как во всей России, только боялись этого во лжи существования неизбежности. Однако, нельзя избежать происходящее. Нужно понять где это происходит хотя бы в предположении воображения и какая от этого опасность происходит здесь, так как дальнее часто проявляет косвенность факториального участия в относительности того, что это постигает в составе восприятия, а постигать может не только живое – всё материальное что-то постигает (для материй живое тоже что-то и люди стремятся, чтобы они их признали кем-то, считая обычно другим
