style="font-size:15px;"> Револьвер в его руке не сдвинулся даже на долю миллиметра.
– Повтори, но предварительно взведи вручную.
Подушечкой пальца так подушечкой. Плавно так плавно. Взвести боек – это не трудно…
«Щелк».
И все равно после удара бойка ствол немного вздрагивает.
– Уже лучше, но все равно резко! Еще плавнее. Это только кажется просто, – стоя за моей спиной, произносит Ланс. – Но твое тело ждет выстрела, хотя ты и знаешь, что пистолет не заряжен, и все равно дергаешься, будто сейчас бабахнет. Ты слишком зажат… Еще раз!
«Щелк».
Ствол опять подпрыгивает, немного меньше, чем раньше, но все же заметно.
– Плохо! Еще!
Расслабившись, как только возможно, очень-очень медленно и плавно давлю на спуск. Сейчас должно получиться…
«ГДУ-У-У-У-МММ!!!»
Револьвер в руке дергается так, будто породистая лошадь бьет мне копытом по ладони. В ушах звенит, даже в шее что-то хрустнуло. Рот непроизвольно раскрылся, но я не смог произнести и звука.
Это был…
Выстрел?!
Какого Кроноса?!
– Ага! – как-то излишне радостно вскрикнул коммандер и, скользнув ко мне, неуловимым движением одновременно отобрал оружие и подсек мне ноги, да так резко, что я шлепнулся бы на пол, если бы моя шея не оказалась в борцовом захвате. Гунн крепко сдавил мне шею, зафиксировал затылок и надавил всем весом.
«Щелк»!
Это был очень отчетливый звук, почти не уступающий по силе удару бойка, только вот исходил он не от револьвера, а от моей шеи!
– Есть! – выкрикнул Ланс, и его хватка тут же ослабла.
Очень бережно, как бумажную куклу, он посадил меня на бетонный пол и сунул в руку открытую фляжку.
– Пей! Немного, пару глотков.
Мне хватило и одного глотка, во рту будто состав с перцем разгрузили, дыхание перехватило, из глаз хлынули слезы. Смутно вижу, как гунн ухмыляется.
– Перцовая настойка семьдесят градусов! – поясняет он и бережно прячет флягу куда-то за спину. После чего щелкает пальцами перед моим носом. – Ну как? Очухался?
– Ты мне чуть шею не сло… – и тут я понимаю, что спрашивает он совсем о другом, и я замолкаю.
Мир вокруг изменился…
Вновь стал большим…
И всюду были краски, даже серые стены и те были полны различных оттенков и полутонов.
Вернулись чувства. И первой была далеко не благодарность…
А злость…
– Что это было?!
– Угу, – тут же отстраняется байкер. – Вижу, ты в норме.
– Гею в душу мать, что э…
– Эй! – прерывает мою ругань Ланс. – Полегче на поворотах! А то могу все вернуть.
От этой угрозы мне стало реально не по себе. Я целую неделю был какой-то амебой, биороботом, без чувств, целей и мыслей. Зато и без усталости, переживаний
