нал, народ вокруг в основном помалкивал, но Джу точно заполнила анкету, а после сказала ему:
– Ни на что не рассчитывай, чувак, там бывшие военные, разные спецназовцы, «морские котики», куда нам с тобой, двум жиртрестам?
Павел молча выслушал ее, поправил маску на лице отработанным, ставшим уже неосознанным движением так, чтобы касаться ее как можно меньше, и зашел в свою капсулу, плотно затворив дверь. Программисты теперь сидели в отдельных отсеках, из каждого вела своя система вентиляции, все потому, что социальная дистанция больше не действовала, и пандемия-2058 вспыхнула второй волной, несмотря на все ограничения. На самом деле будь Павел гражданским программером, он бы работал дома, как и большинство людей в мире, и не видел бы ни Джу, ни остальных даже сквозь пластик, но после сдачи экзаменов и получения сертификата ему пришло совершенно неожиданное предложение работать здесь, в Международной Лаборатории противодействия пандемиям, лаборатории государственной, с повышенным уровнем защиты, а потому он приезжал каждый первый день недели на работу, сидел в своем пластиковом цилиндре, именуемом рабочим местом, выходя только в туалет и поесть в отдельное помещение, тоже разделенное на отсеки, затем, тщательно продезинфицировав себе руки, рот и ноздри, снова возвращался работать в капсулу, пока наконец не выходил из нее окончательно поздним вечером, спускался в одиночестве на лифте в подземный паркинг, садился в машину и уезжал в свой дом. И так шесть дней в неделю, а в седьмой просто сидел дома, ел, спал, немного крутил педали на велотренажере, получал доставку продуктов и смотрел фильмы на «Нетфликсе». Можно было бы, как Джу, оставаться ночевать в Лаборатории и, как Джу, по ее словам, плотно сидеть на таблетках от депрессии, но Павел хотел еще лет десять обойтись без них, потому пересиливал себя и выходил во внешний мир.
Это был третий день недели, как раньше называли его, среда, когда ровно в 10:36 на мониторе выскочило сообщение, помеченное сразу двумя значками «Срочно» и «Секретно». А затем всплыло и особое предупреждение «Прежде чем открыть данное сообщение, убедитесь, что за вами никто из окружающих не наблюдает». Само же оно гласило: «Вы выиграли! Вы избраны для участия в Проекте 2020. Срочно прекратите работу, не берите с собой никаких предметов со своего рабочего места и пройдите к выходу из помещения, где вас встретит сотрудник Проекта».
Возле лифта Павла ожидал человек в защитном костюме стандартного для вирусной защиты темно-синего цвета, лицо которого было полностью скрыто защитной пластиковой маской, бейджика на нем не было, и лишь по силуэту можно было догадаться, что это мужчина. Пока Павел шел по отделу, ему вроде бы показалось, что Джу обернулась и даже привстала со своего кресла, силясь увидеть сквозь полупрозрачные стенки своей капсулы, куда же он идет.
Проведя через все ступени обработки, «защитный костюм» наконец-то довел Павла до комнаты, где кожу его, уже давно абсолютно голого, еще раз тщательно продезинфицировали. Так он оказался в помещении, больше похожем на тюремную камеру в старых фильмах, в которых герой, попадая в такую камеру, понимает, что все, дальше дороги нет, дальше в его жизни только тупик.
Павел, еще оглушенный тем, как все неожиданно произошло, опустился на тщательно, по-военному заправленную жесткую койку. Его немного потряхивало, как от озноба. Невидимый динамик крякнул и сказал синтетическим голосом:
– Доброе утро, Павел! Вас избрали для участия в Проекте 2020. Прежде чем приступить к подготовке, вам следует пройти карантин для того, чтобы можно было удостовериться, что в данный момент вы не являетесь носителем каких-либо вирусов групп C, Q, W, а также и других, возникших или мутировавших после 2020 года. Во время пребывания в карантине вас ознакомят с условиями дальнейшего сотрудничества. В случае если вы окажетесь носителем каких-либо вирусов или не подойдете для дальнейшего участия в программе по какой-то другой причине, контракт на вашу работу с Лабораторий будет расторгнут согласно Пользовательскому соглашению, которое вы подписали, поставив галочку. Приятного пребывания в карантине, Павел!
Динамик пошуршал еще немного и стих. Павел закрыл лицо руками, потом в ужасе резко забрал их от своих глаз, но затем, вспомнив, насколько они сейчас у него стерильны, вернул на место. И заплакал.
Как вдруг без всякого шуршания откуда-то, как ему показалось, изнутри головы, донеслось:
– Ну-ну, Паша, не надо плакать, сам же хотел спасти мир.
И опять воцарилась тишина.
Комната была небольшая, буквально пять шагов вдоль и пара поперек. Павел, когда немного успокоился, все за одну минуту оглядел. Кровать занимала почти треть, напротив на стене висел черный экран монитора, в углу дверь, за которой оказался туалет с умывальником и душем, самым простым, с дыркой в полу. Сходство с камерой придавали окно, маленькое и зарешеченное, под самым потолком, и стол-тумба, наглухо привинченный к полу под ним. Павел влез на стол и посмотрел в окно, но ничего не увидел, кроме глухой бетонной стены напротив в метрах трех.
Спроси его
