из Воронежа ехала в Петербург на международную выставку современного искусства… Но где-то не там повернула… И вот я здесь…
– Из Воронежа стало быть… – мужчина скептически изогнул бровь. – Как далеко Ваша машина?
– Да здесь рядом, буквально за поворотом…
– Анастасия Петровна, – произнес дворецкий, и холодность сменилась некой брезгливостью, – возможно, я покажусь бестактным, но у меня к Вам просьба, ничего здесь не трогайте, пока не примете душ и не переоденетесь. Уважайте труд горничной.
Настя ничего не смогла на это возразить, она просто застыла с открытым ртом. Вид у нее был, конечно, не очень презентабельный, но это уж совсем наглость и откровенное хамство!
– Я отправлю ваше пальто в химчистку, оно в ужасном состоянии, – продолжил дворецкий. – Идемте, провожу Вас в ванную комнату.
Он открыл перед ней дверь, и повел ее по узкому коридору с тусклым освещением, в кроссовках мерзко чавкало, а половицы зловеще скрипели под ногами. Затем они поднялись по лестнице на второй этаж, потом через очередной коридор, в самый его конец. Андрей Федорович указал Насте на деревянную дверь с облупившейся краской и равнодушно произнес:
– Ванная, приводите себя в порядок. Я принесу халат и полотенце и оставлю на столике в предбаннике.
Он развернулся и пошел обратно по коридору, брезгливо держа двумя пальцами Настино пальто на расстоянии от себя.
Девушка вошла в ванную, которая состояла из двух комнат. Первая была маленькой, с компактным столиком возле двери, зеленоватой раковиной и огромным зеркалом, вторая комната – больше, там располагалась глубокая чугунная ванная советских годов. Старая зеленая плитка начищена до блеска, но кое-где со сколами, старый застиранный коврик, ведро с половой тряпкой в углу. Девушка чувствовала себя неуютно, она только вошла, а ее сразу в ванную отправили… Настя разделась, задернула шторку – зеленую, с рыбками, включила теплую воду и закрыла глаза. Она пыталась расслабиться, но даже теплые струйки воды, плавно стекающие по ее телу, не могли снять того напряжения, которое она испытывала, находясь в чужой ванной, совершенно голой и беззащитной. Все же минут через двадцать, довольная Настя надела, принесенный дворецким белый махровый халат, и выглянула в коридор. Возле двери, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки, ждал ее Андрей Федорович.
Дворецкий бросил холодный взгляд серо-голубых глаз сквозь стекла очков и, не сказав ни слова, повел девушку в другой конец коридора. Открыл перед ней дверь и равнодушно бросил:
– Я приготовил Вам чай и несколько бутербродов, мы не ожидали гостей, поэтому ужин подадут чуть позже.
Настя вошла в просторную светлую гостиную в черно-белых тонах. На маленьком стеклянном кофейном столике стоял поднос с бутербродами и горячим чаем. Девушка присела на потертый кожаный диванчик, взяла в руки белую чашку из тонкого фарфора и вдохнула аромат напитка. Вот это чай так чай, не то, что пойло из пакетиков… Настя осмотрелась вокруг: старый паркет,
