маркизой я не слышала имен, и не знаю, как он представлялся, то отец уж точно бы не промолчал, если бы меня пытались обмануть. Причем, не столько защищая мою честь, сколько переживая, что его заставят возвращать потраченные деньги.
– Осознали? – удовлетворенно кивнул герцог. – Следующий вопрос: если вы утверждаете, что распознали обман с самого начала, то почему на весь зал называли меня «Его Светлостью» и обвиняли…как там?…в разрушенной жизни?
Рот теперь я закрыла и опять открыла, не зная, что ответить, а ГримГайл продолжал:
– Раз вам нечего сказать, смею предположить, леди Лорелла, что о моем возрасте вы подумали уже после нанесенного оскорбления, и исключительно для того, чтобы попытаться себя оправдать. И дабы лишить вас аргумента в этом бессмысленном разговоре, поясняю – я дракон, дорогая невеста. Половину своей жизни я провожу в другом облике, из-за чего и старею гораздо медленнее обычного человека. Ваши вычисления почти верны – мне шестьдесят пять лет, но по вашим меркам, около тридцати. Вам все ясно?
Я задрала подбородок как можно выше и высокомерно произнесла, вцепившись пальцами в подлокотники кресла:
– Более чем, Ваша Светлость, благодарю за пояснение.
– Ну а раз мы все выяснили, – обворожительно улыбнулся ГримГайл. – То я жду извинений с вашей стороны.
– Конечно, я их принесу, – я тоже улыбнулась, твердо взглянув в глаза герцогу. Услышала, как облегченно вздохнули барон и виконт. – Но не ранее, чем вы, дорогой жених, извинитесь передо мной.
– Лорелла! – раненым зверем взревел отец, но герцог остановил его движением руки и недоуменно спросил:
– За что же это?
– Вы считаете не за что? – что за вопрос, он и правда так считал, разбалованный женским вниманием, хам. – Тогда, может быть, извинитесь за то, что впервые я увидела своего жениха спустя восемнадцать лет после помолвки? Или, может быть, за то, что все приемы, на которые принято приходить со своим женихом, я провела в одиночестве? О, а быть может, вы захотите попросить прощения за первый танец, на который вы пригласили меня с помощью оскорблений?
– Довольно! – герцог разозлился и резким рывком поднялся с дивана. – У меня безумно много дел и я не обязан был сидеть сиднем возле малолетней девчонки, уже возомнившей себя герцогиней! А насчет танца я уже говорил – все дело в вашем отвратительном чувстве юмора!
– Да вы что! – я тоже встала, досадуя, что ГримГайл гораздо выше меня и приходится поднимать голову. – Наслышаны мы о ваших делах – в перерывах между войнами участие в дуэлях за честь ваших любовниц. Раз вы за их честь печетесь более, чем за мою судьбу, то правильно вы сказали ранее – наш разговор абсолютно бессмыслен. Предлагаю вам разорвать эту никому ненужную помолвку и забыть о существовании друг друга.
Мой отец ахнул и упал в кресло. А в глазах герцога промелькнуло неприкрытое удивление.
– Для меня странно слышать это, леди Лорелла. – Обычно девушки…, – он промолчал,
