скрепить поцелуем помолвку, устроенную для нас королевой. – И, не дожидаясь ответа, обхватил ее голову одной рукой и отыскал ее губы.
На мгновение ей показалось, что вся ее кровь отхлынула и заменилась на кипящий, густой, сладкий и горячий мед. Она не могла шевельнуться. Ей не хотелось шевелиться. Его губы, прижавшиеся к ее губам, вызвали в ее сознании самые сладострастные мысли. Ей хотелось сорвать одежды с себя и с него. Ей хотелось упасть рядом с ним и дотрагиваться до него, позволить ему касаться ее тела. Она почувствовала, как его рука обняла ее за талию, и, к своему смущению, поняла, что откидывается на эту руку, пока его губы скользили к ее выгнутой шее, оставляя дорожку обжигающих поцелуев. Она почувствовала, как он накрывает рукой ее грудь, услышала его голос, напряженный от страсти, шепчущий ее имя: «О-о-о, Эйден». В это мгновение рассудок вернулся к ней. Она оказалась такой же глупой, как и те дурехи, которые вечно преследовали его. Она так же порочна, как и любая отвратительная шлюха, которая с легкостью задирала юбки здесь, при дворе. Она не знала этого человека и тем не менее оказалась в его страстных объятиях, позволяя ему ласкать себя! Да через минуту-другую он повалит ее на кровать, и то, что еще осталось от ее добродетели, исчезнет! Она надоест ему еще до свадьбы!
С мрачной решимостью Эйден с силой ударила ногой по башмаку Конна и с усилием вырвалась из его сладких объятий.
– Господин О’Малли! – Она попыталась придать голосу строгость и возмущение. – Господин О’Малли! Мы еще не женаты, сэр!
У него голова шла кругом. Он чувствовал себя как школьник. В чем состояло ее колдовство, которым она заманила его в ловушку? Один взгляд на ее медного цвета волосы, и она стала желанна ему. Это невероятно, он сам был удивлен своим поступком. Но хуже всего – он не знал, что ему следует сказать.
– Эйден…
«Проклятие! Что же нужно сказать?»
В голове Эйден начало проясняться, несколькими быстрыми движениями она заколола волосы, хотя и неаккуратно, и снова надела на голову полотняный чепец. Она набрала побольше воздуха и сказала тоном, который, как она надеялась, не допускал сумасбродства:
– Господин О’Малли, думаю, лучше всего, если мы не будем больше видеться до свадьбы, чтобы не вызывать сплетен. Это может привлечь внимание к нашему союзу, что в настоящее время нежелательно для королевы.
Он наконец обрел голос и, почти заикаясь, согласился с ней, чувствуя себя при этом неловким глупцом. Расшаркавшись перед ней, он торопливо вышел из маленькой комнаты. «Что, черт возьми, происходит со мной?» – взволнованно спрашивал он сам себя. Он никогда в жизни не вел себя так глупо с хорошенькой женщиной. Ведь это же просто девчонка!
Когда дверь за ним закрылась, Эйден опустилась на кровать, обнаружив, к своему удивлению, что дрожит. Что с ней произошло? Ведь это всего лишь мужчина! Она внезапно с ужасом поняла, как мало на самом деле она знает о более интимных отношениях между мужем и женой. Что еще хуже, ей некого спросить об этом, она чувствовала себя полной дурой. Ей хотелось
