их до завтрашнего вечера. Гурьян выбрал самые ровные бревна и придал им заостренный вид, делая их похожими на лыжу.
– Я подумал, что с такой формой бревна можно будет выбраться на берег сильнее, заползти, так сказать, – пояснил он.
– Возможно, – согласился Александр.
От его изначальной концепции, существующей в голове, осталось совсем немного. Он был доволен тем, что полезные идеи, способные придать его плану больше практичности и функциональности, приходили на ум жителям Зарянки часто и своевременно. Никто не делал вид, что работает по принуждению. Александр был уверен, что и в мыслях ни у кого, ни разу не возникло желания пожаловаться на то, что его заставляют работать там, где он не хочет.
Аглая хмурилась, глядя на обретающие плоть планы мужа. Ей совсем не хотелось отпускать его. Только ничего сделать она не могла и не собиралась. Ей претила роль самодуры, отговаривающей мужа от его затеи и хватало ума понять, что прокормиться, не спускаясь с холма, не получится. Но то были мысли разума, чувства желали обратного.
– Глашенька, – Александр так обращался к ней только с глазу на глаз. – Я вернусь, не успеешь соскучиться.
– Я соскучусь раньше, чем ты столкнешь плот на воду, – она пронзительно тоскливо вздохнула, что Александру показалось намного красноречивее слов.
Скорое расставание побудило их больше находиться вместе. Несколько дней, перед тем как спустить плот на воду, Аглая назвала медовой неделей.
– Вот, в свадебное путешествие ты уплываешь один, – пошутила в ночь перед отправлением Аглая.
– Не один, с мужчиной, – не остался в долгу Александр.
Этим мужчиной стал Гурьян. Александр оценил его смекалку и сделал предложение, поехать вместе. Гурьян, ничтоже сумняшеся, дал добро.
Ранним утром, под лай Дружка, сомневающегося в правильности плавания по воде, при полном народе, за исключением спящих малышей, плот вместе с Александром и Гурьяном был спущен на воду. Событие, судя по тому, как томилась душа каждого жителя городища, было совсем не рядовым. Аглая и Фекла не сдерживали слез. Остальные тоже выглядели печально торжественными, будто отправляли земляков на войну.
– Все будет хорошо! – пообещал Александр, помахав на прощание ружьем. – Вернемся не с пустыми руками.
Гурьян сел за педали и под шум и брызги вращающегося колеса, отошел от берега.
Глава 6
Только сейчас, оказавшись в безопасности и не отвлекаемый мыслями о семье, Валера смог расслабиться и посмотреть на то, что происходило вокруг более трезвым взглядом. Он поднялся наружу и понял, что не совсем узнаёт знакомую местность. Вроде бы дачный поселок тот же самый, но что-то неуловимо изменилось. Валера присмотрелся внимательнее и понял, что горизонт стал ближе.
Это можно было списать на оптическую иллюзию, вызванную последствиями землетрясения, игру света и тени, или же тем, что ориентиры, типа вышек и заводских труб исчезли,
