им и отвечает что-то. А я не слышу её, потому что смотрю на то, как искренне и живо она улыбается.
Ей нравится здесь. Это точно. Виталина вспоминает о том, что я стою рядом, сразу прячет свои эмоции подальше от меня и, попрощавшись с девочками, ведёт меня в деканат. К декану я захожу одна, дочь остаётся в коридоре. Перед тем, как закрыть дверь, я бросаю взгляд на дочь. Она стоит у стены напротив и умоляюще смотрит на меня. Понимаю, что для неё это очень важно. Разве я могу пойти против? Конечно, нет. Подписав все бумаги, я выхожу к дочери.
– Почему ты мне раньше не рассказала?
– Ты очень хотела, чтобы я была бухгалтером.
– Извини меня.
Дочь, открыв рот, взглянула на меня, не поверив своим ушам.
– За что? – тихо спрашивает она.
– За то, что не спросила о твоих желаниях.
– Ты не осуждаешь меня?
– Глупенькая. Я горжусь тобой. Ты все сделала правильно.
Обнимаю дочь за плечи, и она впервые за несколько лет отвечает на мои объятия. Её ручки обхватывают мою талию. И мне плакать от счастья хочется.
– А давай заедем в магазин, купим тортик.
– Тортик – это хорошо. А может, ты ещё новую юбочку мне купишь.
– И юбочку, и платьице. Меня отпустили с работы до завтра, давай по магазинам прогуляемся. Мы давно не обновляли себе гардероб. Хочешь?
– Ещё спрашиваешь, – глаза вспыхивают интересом, будто от спички. И мне нравится эта жизнь в её взгляде.
– Ну, веди меня, где тут у вас молодежь одевается.
***
Домой мы пришли почти в восемь вечера. Уставшие, но счастливые. Вита выбрала для себя новую юбку, парочку блузок, два платья и джинсы. И даже мне выбрала платье сама. Я бы никогда и не посмотрела в его сторону, но после слов дочери, что в этом я буду выглядеть как её подружка, купила его, не раздумывая. Конечно же, надеть его смогу только дома наедине с дочерью, так как оно неприлично короткое. Но разве минуты единения с
дочерью не бесценны? А в этот момент, когда она мне сама выбирала вещи и таскала в примерочную, заставляя мерить, я, действительно, почувствовала себя её подругой.
– Ужинать будешь? – спрашиваю я дочь, входя в её комнату.
Улыбаюсь оттого, что давно не видела дверь в комнату дочери распахнутой, обычно она закрыта от меня. Виталина снова перемеряет обновки и мечется от зеркала к кровати, на которой лежат покупки.
– Да, буду. Я очень голодная.
– Борщ или рагу?
– Рагу, – отвечает она, натягивая на себя джинсы с разорванными коленками. Дочь говорит, что это модно.
– На десерт мороженое. Клубничное, – вспоминаю, что несколько дней назад купила её любимое лакомство.
– Ничего себе. Сегодня определенно мой самый счастливый день.
– Жду тебя через десять минут на кухне.
Быстро накрываю на стол, вспоминая о том, что дочь очень любит ещё маринованные огурчики, достаю
