статуи в углу вынырнул высокий парень в форме то ли лакея, то ли еще какого-то слуги (за статуей, наверное, потайная дверка для обслуги), с такими же выверено идеальными чертами, блондин, голубы глаза – как аквамарины. На ладони чайный поднос.
Показалось, Эромия посмотрела на него как-то слишком откровенно что ли. Или такие взгляды тоже входят в обязанности таких, как она? Как интересно выходит. Значит, она и перед темным магом расстилается, и на слугу посматривает? Какая активная. Хотя, если она маг соблазна, ей сама профессия велит.
– Армандо, поставь сюда, – скомандовала она и очень быстро отвела от него взгляд, указывая на кофейный столик. Когда тот послушно выполнил, расставив чашки и налив чай, продолжила: – Потом одни начинают разочаровываться в мужчинах, появляется неуверенность в себе, имитация удовольствия в постели. Понимаешь?
Я натянуло улыбнулась и покачала головой – откуда мне-то знать, а Эромия всплеснула руками и проговорила:
– Ах да, ты же не пробовала мужчину, о чем я. Ну так вот, сразу тебе скажу, дорогая, все женщины, абсолютно все – великолепны и оргазмичны.
При этих словах ее глаза сверкнули, как аметисты, а я ощутила, как к щекам приливает жар.
Она что, именно так и сказала? У… Вот еще об этом я не разговаривала с какой-то магической… да как ее вообще назвать? Инструктор по интиму? Интимная наставница?
– По-моему как-то рано об этом, – проговорила я, беря чашку и надеясь хоть так отвлечься от откровенных разговоров.
– Почему? – искренне удивилась Эромия. – Армандо, дорогой, останься и стань вот здесь пожалуйста.
На губах парня появилась легкая улыбка, он выпрямился рядом со столиком и приподнял подбородок. Ну точно как модель на показе. Наверняка знает, что хорош. На Эромию как-то заинтересованно поглядывает. Принято у них тут что ли «стрелять глазками»?
Но беспокоило меня другое (помимо всего, что и так свалилось, как снег на голову), а именно – что затеяла Эромия.
– Дело в том, – продолжила она, даже не обращая внимания на мою растерянность, и теребя край камзола парня, – что женщины не знают о свое природе ровным счетом ничего. Начитаются фолиантов, в которых никогда, заметь, не расскажут правды. А потом стесняются себя. Ерунда это, дорогая моя. И я изменила жизнь сотен женщин. Приходили ко мне, думая, что холодные рыбы, а уходили – чувственными феями.
Куда она клонит, я понимала с трудом. Единственное, что ясно – она напоминает какого-то интим-коуча, таких сейчас в интернете целые табуны. Все хором кричат, что сейчас раскроют женскую природу и научат одним «междуножьем» покорять мир.
– Феями? – спросила я.
– В переносном смысле, конечно, – пояснила она торопливо. – разумеется, превращения из одной расы в другу невозможны. Только если морок навести, но это временно. Ну или заклятье… Но это сложно и вообще не об этом речь. Я говорю, что женская природа способна на гораздо большее, чем все думают.
– Угу, – буркнула я, потирая ошейник, – особенно когда тебя на цепь садят.
И
