style="font-size:15px;"> – Осталось два варианта, сэр, – ответил Стовер, протянув листок с эскизами.
– Какой из них окончательный? – осведомился Соколов.
– Мы решили нарисовать оба и посмотреть, как это будет выглядеть, – признался американец.
– Покажите, – попросил Махова Донахью.
Взяв протянутый капитаном листок, он несколько секунд его разглядывал, затем передал советскому коллеге, сказав:
– Посмотри, Борис, как тебе?
– Гм, – произнес тот, – мне больше нравится похожая на шестеренку, а вот вторая какая-то… – он покрутил рукой, подбирая сравнение. – Такое впечатление, что из мультика взята. Мы же не персонажи мультфильма, Роберт?
– Аналогично, – кивнул Донахью. – Значит, утверждаем именно шестеренку.
– Разрешите внести предложение, товарищ генерал? – обратился Махов.
– Слушаю, – кивнул американец.
– В армии того мира, из которого взята выбранная эмблема, существовало элитное соединение, аналогичное нашему контингенту. Оно называлось пятьсот первым легионом. Я предлагаю дополнить эмблему, введя в ее центр цифру «501».
– Роберт, – Соколов посмотрел на Донахью, – как тебе идея?
Тот кивнул.
– Ну, раз так, то – согласен. Эмблемой корпуса станет шестеренка с цифрами в центре, – кивнул Соколов. – Пойдем, Роберт. Дальше они сами справятся, – повернулся он к спутнику.
Лея с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться, слушая эпический рассказ Махова о том, как выбиралась эмблема.
– Так значит, мы теперь солдаты «Кулака Вейдера»?
– Точно! – кивнул сидящий рядом Стовер, широко улыбнувшись. – Но для закрепления этого статуса кое-чего не хватает.
– Дай угадаю! – предложил Махов, хитро подмигнув Лее. – Империи?
– Ну да, – смутился Стовер под общий смех.
В служебной каюте джампера царила задумчивая тишина. К ней располагали отсутствие проекционных окон, жесткая функциональность и простой голый металл стен. Два взлохмаченных и усталых оперативника стояли возле стола и задумчиво смотрели на конверт, лежащий под мощным лучом нависшей лампы. Он был какой-то неправильный. Небольшой, из плотной серой бумаги, произведенной из древесины настоящего кедра с Заимки. Перемотанный крест-накрест плетеными шнурами из натурального волокна. Места перекрестий шнуров залиты сургучными печатями. Концы шнуров – сплетены в косичку и зажаты небольшой металлической пломбой со сложным объемным барельефом. Рядом с конвертом стоял раскрытый портативный сканер. На его экране в истерике бились и перемигивались огоньки. Вокруг конверта и сканера в живописном беспорядке лежали погнутые ножи и скальпели, поломанные ножницы, выжатые тюбики и вскрытые баночки.
