а красная толстовка с капюшоном. Я тоже в обычной одежде, за исключением пояса и жилета. Приятно ходить в джинсах и кроссовках.
Вскоре мы приезжаем на место ограбления и идем искать других полицейских. Это маленькая квартира на первом этаже, главное окно которой не видно с улицы. Кто-то спокойно мог вынести вещи из квартиры через это окно и при этом остаться никем не замеченным. Вероятно, все так и было. Офицеры в униформе указывают нам на места, где можно найти улики: на разбитом окне и различных блестящих поверхностях вполне могли остаться отпечатки пальцев. Мишель объясняет, что именно на таких поверхностях, как правило, их и находят. После этого полицейских вызывают на драку, и они оставляют нас одних. Я с завистью смотрю, как они бегут к автомобилю, и мечтаю тоже почувствовать эту срочность. В них нуждаются.
Однако вскоре я о них забываю, потому что меня завораживает работа Мишель. Наше внимание привлекают крошечные капли крови на разбитом окне – на таком месте преступления лучших улик не найти. Мишель промакивает кровь ватной палочкой, которую затем кладет в герметичный пакет. Она работает быстро и эффективно, воодушевленно описывая каждое свое действие. Проходит совсем немного времени, и мы уже собираемся уезжать. В глубине души я надеюсь, что теперь мы направимся на место какого-нибудь страшного преступления. Идем к машине и так оживленно болтаем, что не замечаем на колесе ярко-желтого зажима. Вот дерьмо. Мы припарковались в неположенном месте. Стоящий вдоль бордюра фургон выглядит жалким: на лобовом стекле красуется уведомление о штрафе. Покрасневшая Мишель объясняет, что забыла прикрепить к окну табличку, свидетельствующую о том, что мы работаем на месте преступления. Она судорожно начинает звонить. Начинается дождь, мы садимся в машину и ждем приезда людей, которые снимут колесный зажим.
Спустя два часа я уже с трудом сдерживаю зевок, слушая историю Мишель о «бойфренде номер три». Еще только половина двенадцатого, но проснулась я сегодня около пяти, и с начала смены прошло уже более четырех часов. Меня охватывает чувство отчаяния, когда я понимаю, что половина смены уже прошла, а я толком не понаблюдала за работой на месте преступления. В попытке развлечься слушаю полицейское радио, периодически вставляя «угу» в монолог Мишель. Прослушивая сообщения о вызовах, на которые не выезжаю, я откидываю голову, закрываю глаза и думаю о вкусном ужине, подарках и теперь уже «жизненно необходимых» напитках, которыми я отпраздную двадцать пять лет на этой планете. Мысль о напитках оживляет меня, и я выпрямляюсь в кресле. Вдруг мое внимание привлекает какое-то движение вдоль улицы.
Это автомобиль. Точнее говоря, это «Джип», и он едет быстро. Прямо в нашу сторону. Он с пронзительным звуком проносится мимо, из-за чего наш фургон сотрясается. За долю секунды я успеваю увидеть на водительском кресле человека с бледным лицом и бритой головой. Шокированная Мишель замолкает, а я оборачиваюсь, пытаясь запомнить номер, но успеваю разглядеть только
