боюсь, что это он. Не Стив, а он. Мистер Зубы.
Я ведь не дала ему свой номер, правда? Мне что, шестнадцать лет? Хотя когда мне было шестнадцать, мобильные только-только изобрели, поэтому на звонок ответили бы Мелисса или отец. Я морщусь при воспоминании – как о прошлой ночи, так и о том периоде социальной неловкости, когда я «должна была» увлекаться мальчиками. Неудивительно, что я хранила поразительное целомудрие до тех пор, пока не уехала из дома.
Спустя несколько секунд звонящий сдается, а я разрешаю себе выдохнуть.
Это же был Стив, правда? Звонил с телефона своей жены. Или с «запасного телефона», о котором никому из нас знать необязательно, потому что он Совсем Не Пользуется Tinder. Однако Беверли из регистратуры по меньшей мере дважды на прошлой неделе заставала его за «свайпанием».
Но тут снова высвечивается тот же номер. Я нажимаю «Отклонить звонок» в холодной панике – мое безрассудство не только испортило мне прошлый вечер, но и до сих пор преследует меня. А вдруг оно будет преследовать меня и… дома.
«Лишь бы он ничего не печатал, лишь бы он ничего не печатал», – умоляю я кого-то, в кого перестала верить… ну, где-то с середины 1990-х.
Я проверяю сообщения на телефоне и еще больше впадаю в панику, замечая знакомые точки, говорящие о том, что кто-то набирает текстовое сообщение.
Он что-то печатает…
«Все нормально?»
Больше ничего. Я вглядываюсь в горизонт, чтобы подавить всплывшую тошноту, а затем снова перевожу взгляд на телефон и изучаю загадочный номер.
«Кто это?» – набираю я ответ.
Ничего.
Затем снова появляются пляшущие, угрожающе пульсирующие точки. Мне снова приходится вглядываться в горизонт, чтобы не дать желчи вырваться наружу, прежде чем проверить сообщения.
«До сих пор печатает? Это не к добру», – думаю я. Но тут он останавливается.
И больше не появляется. И я успокаиваюсь. Насколько может успокоиться мать двоих детей, только что совершившая нечто ужасно глупое и теперь жалеющая об этом.
На следующем светофоре Мелисса, видя что я наконец-то отложила телефон, пребольно тычет мне кулаком в плечо в знак поддержки и предлагает угоститься кексом с глазурью из бардачка. Для нее это проявление любви.
– Нет, спасибо.
– Там есть еще яйцо по-шотландски.
– Спасибо, я не хочу.
– Тебе же хуже, – бормочет она. – Кстати, у тебя на шее осталось немного рвоты.
Замечательно…
– А у тебя на щеке немного фарша из пирога, – отвечаю я.
Но это сомнительная победа. Мелиссу, похоже, вовсе не заботит какое-то мясо на лице. Может, она даже думает, что так выглядит еще более безбашенной чудилой в своем пикапе. А я – стоматолог. С блевотиной на… Я провожу рукой по ключице, стараясь избавиться от неприятных ощущений.
– Что-то не так?
– Ничего, – выдавливаю я из себя. – Просто… немного грудь сжало.
– Не на тот крючок лифчик застегнула?
